Дважды убитая

43.

Скажу вам заранее, чтобы не было вопросов. Следующая глава(44) будет последней.

***

Никогда раньше я не выглядела так хорошо. Я даю вам честное слово, что никогда в жизни не надела бы то, что сейчас было на мне, а мои волосы давно не выглядели так хорошо, как в этот день.

В доме было тепло, но необъяснимый холодок гулял по моей открытой спине, еле-еле касаясь кожи и заставляя её покрываться мурашками. Мои пальцы сжимались слишком часто и настолько сильно, что на ладонях оставались красные следы от ногтей. Я прислушивалась к каждому звуку, как-то странно реагируя на тишину вокруг себя.

Эрик молчал, идя передо мной, но я была уверена, что и его голова была переполнена мыслями. Он уверенно переступал с ноги на ногу, поднимаясь по ступенькам и провожая меня к Алану. Мы оба знали план действий, но не могли быть уверены, что все пройдет хорошо, наверное, поэтому воздух вокруг нас был напряженным и тяжелым. Мои ноги почти не тряслись, но желудок вздрагивал только от одной мысли о том, что Клоурак может сделать со мной, если по какой-то причине рассекретит меня или Эрика.

Мы прошли общую гостиную расположенную на третьем этаже, и я постаралась не смотреть на вампиров, которые были там, обращая внимание на наше появление. Я слышала их голоса, а их злые языки касались моей кожи, как раскаленное железо, выжигая раны на моем сердце, но боли из-за этого я почти не чувствовала.

Закрывая глаза, я видела Оливера и, казалось, что вампиры вокруг меня так же видели его, не решаясь трогать меня. Я чувствовала присутствие Хантера почти постоянно. Он стоял за моей спиной, где бы я ни спряталась, ходил за мной по пятам, и только достойная месть могла спасти меня от него. Я действительно надеялась на это. Я просыпалась и засыпала с мыслью о нём, о том, что случилось и о том, что должно было случиться.

Дом, казалось, был другим, не смотря на то, что в нем ничего не изменилось. Теперь его владельцем являлся Алан и, возможно, это как-то влияло на атмосферу, царившую в коридорах и комнатах. Теперь вампиры свободно разгуливали по дому, совершенно забыв о тех правилах, которые действовали в этих стенах в те времена, когда Оливер диктовал свои правила, а его имя стало запретным словом, хотя я была уверена, что оно звучало в ушах каждого, кто хоть как-то был связан с произошедшим. Лично я все ещё помнила, как он выкрикивал мое имя, когда собственная семья замуровывала его в стену.