Семейные узы

Холодные воды

Как оказалось, во время бала часть профессоров патрулировала территорию; едва заслышав голос отца, беседовавшего с профессором Флитвиком, Гарри решил избавить мастера зелий от эмоциональных шрамов и повел Флер обратно в Большой Зал. Он огляделся, выискивая Драко и Невилла, и не удержался от смешка, когда увидел у стола с напитками компанию из четырех человек. Зеленоглазый подросток указал на двух своих друзей и жестом предложил Флер подойти с ним к разворачивающейся сцене. Чемпионка Бобатона кивнула и последовала за ним, ей стало любопытно понаблюдать за двумя девочками, с которыми она никогда прежде не встречалась и не общалась; блондинка вроде бы спокойно говорила, а вот темноволосая, похоже, с каждой секундой все больше и больше выходила из себя.
– И тогда, конечно, отец сказал, что мы должны посетить северные равнины России, чтобы провести дополнительные исследования, – услышал Гарри слова Луны, обращенные к Панси. – Наверняка Сибирь в летнее время очень интересна. Хотя, насколько я понимаю, там должно быть достаточно холодно, но...
– Хватит! – вскрикнула Панси, отчего к ней повернулось несколько голов, а она тем временем обратилась к Драко. – Мы уходим! – скомандовала она.
Светловолосый слизеринец только приподнял бровь, в остальном его лицо осталось бесстрастным.
– Меня очень заинтересовали эти...
– Сибирские двуглавые саламандры, – подсказал Невилл.
– Да, именно они, – согласно кивнул Драко своему другу. – Думаю, я еще немного тут задержусь. Но если хочешь, ты можешь пойти присесть...
Ему так и не удалось закончить фразу, поскольку Панси, фыркнув, развернулась и, сжав руки в кулаки, протиснулась через толпу в другой конец зала.
– Ох ты, кажется, сибирские двуглавые саламандры ее не особо-то интересуют! – с мягкой улыбкой воскликнула Луна, а Драко и Невилл искренне рассмеялись, ничуть не беспокоясь по поводу направленных на них непонимающих взглядов.
– И кого бы она заботила, – сказал Гарри, с широкой улыбкой подходя к своим друзьям.
– Я полагаю, ви хотели, чтебы она ушла? – спросила Флер, глядя на Драко, которого, как видно, наоборот, совершенно не заботило, что его пара его покинула.
– В основном именно так, да, – согласился Драко и, все еще посмеиваясь, утер с глаз несколько случайных слезинок.
– Итак, Луна, – начал Гарри, обращаясь к спокойно смотревшей равенкловке, – что это вообще за саламандры?
Четыре пары заинтересованных глаз уставились на юную девушку.
– Ты знаешь, Гарри, – сказала она, ее улыбка стала шире, – я понятия не имею.
Три мальчика обменялись непонимающими взглядами.
– Ты их выдумала? – спросил Невилл, в его голосе явно слышались нотки благоговения.
– Ну, да, так я и сделала, – согласилась Луна, и на этот раз сердечно рассмеялась вместе с тремя парнями и Флер.
– Настоящий, незамутненный гений! – объявил Невилл, ослепительно улыбаясь Луне, которая покраснела от похвалы.
Оставшаяся часть бала прошла для большинства довольно весело. За редким исключением, конечно, вроде Рона Уизли. Рыжий уже злился на Гермиону за то, что она пошла на бал с Крамом, и провел большую часть вечера, погрузившись в мрачные мысли и зыркая на каждого, кто смел хорошо проводить время. И, естественно, как только бал закончился, он сразу же на лестнице в Гриффиндорскую Башню наорал на Гермиону по поводу того, что Крам враг, и даже говорить с ним – это уже предательство Гриффиндора.
– Я поверить не могу, как ему наглости-то хватило, – пробормотал Невилл, когда Гермиона ушла, прижав руку ко рту и тщетно пытаясь заглушить рыдания, но не раньше, чем напомнила Рону, что если он хотел пойти на бал вместе с ней, он прекрасно мог пригласить ее первым, а не только тогда, когда не смог найти другую пару.
– Я думаю, мы должны все рассказать его сестре, – поделился Гарри, злобно посматривая на Рона, который, не ожидав – или даже вообще не подумав, – что Гермионе будет так больно от сказанных им слов, решил скрыться в мужских спальнях.
– Джинни? – переспросил Невилл, растерявшись от предложения брата.
Гарри решительно кивнул.
– Ты видел ее на прошлой неделе, она может быть очень устрашающей, и я уверен, что братья втайне ее боятся, – пояснил зеленоглазый волшебник; теперь согласно кивал уже Невилл.
– Может быть, она напоминает им сердитую миссис Уизли; я слышал, что она – сила, с которой нельзя не считаться.
– Миссис Уизли? – Гарри припомнил матриарха Уизли, с ее обычно добрым открытым лицом и пухлой фигурой. Он тоже слышал рассказы о ее темпераменте – Сириус с готовностью делился историями о том, что ее боятся даже полностью обученные авроры, при этом он не исключал из числа этих авроров и самого себя, – но воскресив в мыслях, какой Джинни была на той неделе, он вполне смог почувствовать сходство между двумя женщинами Уизли. Наверное, было что-то в их позах, подумал он, восстановив в голове ту сцену; Джинни, сложив руки на груди, казалась гораздо выше своего брата. Как уже было сказано, она реально ужасала. Да, решил он и закрыл эту тему; должно быть, все дело в позе.
– Ну, не знаю как ты, – сказал Невилл, глядя на ведущую к спальням лестницу, – но я смертельно устал. Я иду спать.
– Не говори даже, – отозвался Гарри, сам направляясь в сторону лестницы.
И только когда он уже проскользнул под одеяло, он понял, что ему все еще не хочется спать. Его мысли переключились на Флер и их отношения, какими бы они ни были. Он задумался, как классифицировать его связь с этой девушкой. Он знал, что она ему нравится, и был уверен, что он ей тоже нравится, но вот как это назвать? Они теперь встречаются? Флер не сказала ничего за или против такого определения. Это хороший или плохой знак? Гарри вздохнул, устало потирая глаза; женщины. У него было ощущение, что когда он станет старше, он только больше запутается во всех этих отношениях. Вздохнув и примирившись с тем, что еще некоторое время ему просто не заснуть, он поломал голову, чем бы таким заняться, пока его не сморит.
Невилл уже заснул, так что отпадает. Его взгляд упал на его собственный сундук, и он вспомнил ту стопку книг, которую сегодня принесла Минни. Может, стоит их почитать? Раз уж сон не шел, он поднялся с постели, прокрался к своему сундуку и как мог тихо его открыл. Выудив две случайные книги, он вернулся и устроился под одеялом. Помня о сокурсниках, он задернул полог на своей кровати, а потом поднял палочку.
– Натантис Луминария*! – пробормотал он, и крошечные пятнышки света – размером не больше светлячков – слетели с его палочки, окружив его и повиснув над головой, как светящееся облако или миниатюрные созвездия, источая мягкий золотой свет. Теперь, когда стало достаточно хорошо видно, чтобы читать, он взял первую книгу, которая поменьше, зеленые глаза скользнули по названию. На обложке можно было прочитать наполовину выцветшее рукописное название: Взаимоотношения Волшебников и Водных Жителей. Пожав плечами, Гарри раскрыл книгу на первой странице и начал читать.
Кажется, книга не совсем соответствует тому, что ему требуется, подумал волшебник. Тут речь шла больше о политике и межрасовых отношений волшебников и русалоидов, что, как бы интересно это ни было, не особо поможет в его нынешнем затруднительном положении. Гарри задумчиво посмотрел на вторую книгу, ту, которая вроде бы повествовала о подводных существах и их технике выживания. Тем не менее, книга в его руках была достаточно интересной, к тому же свои исследования он мог продолжить с наступлением утра, когда ему будут помогать брат и Драко. Довольный своим решением, он переключился на уже открытую книгу, посчитав, что даже если она старая и написана на архаичном языке, понять который составило бы проблему для большинства учеников, она все равно на порядок интереснее любого урока Истории Магии с мистером Биннсом.
Там говорилось о древних временах – древних даже для автора этой книги, жившего в начале четырнадцатого века – и устаревших практиках и обычаях между волшебниками и другими магическими народами. Гарри подумывал на первом же после каникул уроке Древневедения спросить у профессора МакГонагалл о каких-нибудь подходящих книгах, которые он мог бы почитать в свободное время – какое еще свободное время? возмутился его здравый смысл, – когда перевернул очередную страницу; а потом он увидел это.
И ничего странного, что он целых десять минут пялился на эту страницу в полном офигении, подумал Гарри, пытаясь перезапустить свой мозг. Тут был всего только короткий стих, точнее говоря, восемь строчек на забытом языке, записанные древним алфавитом. А он много лет искал нечто подобное. Найти это только сейчас, в наименее ожидаемом месте, это же просто чудо какое-то. Как только он поспешно перевел найденные строки, его первая реакция только усилилась.
– Точно чудо! – пробормотал он хриплым от волнения и шока голосом.
Он осторожно опустил книгу на кровать и поспешно заскреб вокруг в поисках своей тетради и словаря Древних Рун. Нет покоя нечестивым**, думал Гарри, перепроверяя каждое уже переведенное им слово, дабы убедиться, что не пропустил какого-нибудь скрытого смысла. И, безусловно, не спать мне сегодня, добавил он, широко улыбаясь и полностью наплевав на то, насколько вымотанным он будет на следующее утро.
Как выяснилось, Гарри не угадал и все-таки уснул той ночью. Конечно, это была всего лишь пара коротких часов, с первыми же рассветными лучами его глаза резко распахнулись и он тут же вскочил с постели, практически бегом бросившись в сторону ванной, чтобы принять душ. Он поспешно оделся в первое же, до чего дотянулся, подобрал с кровати свои заметки и ныне драгоценную книгу и благоговейно устроил их ненадолго в своем сундуке, а затем бросился к Большому Залу, едва притормозив, чтобы набросать небольшую записку, которую забрал с собой. У него в голове едва мелькнуло, что сегодня было первое утро рождества***, когда он свернул на кухню; этим утром у него нет времени на завтрак, но это не значит, что он позволит такому случиться с Драко и Невиллом.
– Вам чем-то помочь, сэр? – спросила одна из домовых эльфов, немного испуганно глядя на волшебника, появившегося на кухне в столь ранний час, тем более в рождественское утро.
– Думаю, да! – провозгласил Гарри. – Прежде всего, счастливого Рождества! – пожелал зеленоглазый волшебник всем окружающим эльфам – отчего те залились всеми оттенками красного, – а потом продолжил: – Я хотел спросить, не могли бы вы отправить поднос с кофе на двоих и каким-нибудь завтраком в Гриффиндорскую Башню; у меня кое-какая очень важная курсовая работа, и я не хотел бы, чтобы мой друг, который предложил мне помочь, именно сегодня пропустил завтрак!
Эльфы энергично закивали, прекрасно сознавая важность завтрака – Мерлин ведал, как Минни проповедовала это Гарри и Северусу, а эльф могла смотреть весьма свирепо, – и как необходима помощь двум нуждающимся в поддержке ученикам.
– Конечно, сэр, – заверила его та же эльфа, которая, видимо, отвечала за штат кухни. – Больше ничего?
– Не совсем, – признался Гарри, доставая захваченный из общежития пергамент. – Не могли бы вы передать это Драко Малфою в Слизерин вместе с завтраком? Надеюсь, это вас не затруднит, – добавил он, подумав о том, сколько у эльфов должно быть работы в Рождество.
– Конечно, нет! – запротестовала эльф, принимая протянутую записку. – Мы рады выполнять нашу работу, сэр!
Гарри улыбнулся оскорбленной домовичке и, слегка поклонившись, поблагодарил окружавших эльфов, снова пожелал им счастливого Рождества, а потом умчался из кухни обратно в Гриффиндорскую Башню. Он дал себе всего несколько секунд, дабы перевести дух, затем добрался до своей кровати и собрал лежащие там подарки. Насвистывая про себя, он разложил их в ногах кроватей их будущих владельцев, а потом, лукаво ухмыльнувшись, запрыгнул на кровать Невилла, несколько резковато разбудив своего брата.
– Что за... – испуганно подскочив, пробормотал Невилл, потянувшись за палочкой.
– Счастливого Рождества, Нев! – воскликнул Гарри, его громкий голос разбудил и кое-кого еще из населения комнаты.
– Гарри? – проговорил Невилл, щурясь на брата, а потом потер открывающиеся глаза. – И тебе счастливого Рождества, – поздравил он в ответ, подозрительно уставившись на черноволосого подростка. – Ты как-то излишне бодр, даже для рождественского утра, – отметил он, прищурившись, а ухмылка его брата стала еще шире.
– Ага, приятель, – заторможенно согласился Рон, потягиваясь на своей кровати. – Разве это не твой близнец обычно всех достает на Рождество?
– Вот такой я внезапный, – отозвался Гарри, небрежно отмахнувшись от Рона, который лишь плечами пожал и потянулся к подаркам у своей кровати. – И я не смог уснуть этой ночью, – добавил он так тихо, что только Невилл его и услышал, – так что я немного почитал. Ну, знаешь, те книги, которые принесла Минни?
– Да ну? – откликнулся Невилл, сам усмехаясь, когда осознал, о чем, кажется, говорил его брат. – Что-нибудь интересное?
– Я заказал принести нам сюда завтрак, – вместо прямого ответа сказал Гарри, указывая на ломившийся от еды серебряный поднос, расположившийся на его постели. – И еще я послал за Драко; он встретит нас у библиотеки через полчаса; я думаю, как раз хватит времени, чтобы посмотреть наши подарки.
– Значит, там что-то очень интересное! – воскликнул Невилл, быстро поднимаясь с постели и прямиком направляясь в ванную.
– Великий Мерлин! – воскликнул Адриан, вытаскивая из-под небольшой горки своих подарков длинный ящик. Он поспешно прочитал открытку и его руки задрожали, когда он недоверчиво посмотрел на своего близнеца. – Ты же не мог! – пробормотал он, с широко распахнутыми глазами разрывая оберточную бумагу в клочья.
– Почему нет? – удивился Гарри, ярко улыбаясь. Он уже подарил Молнию Невиллу, еще прошлым летом, после того, как среди прочего сообщил ему, что разрабатывает метлы; за всеми событиями он совсем забыл подарить такую же своему близнецу – из-за чего ругал себя раз за разом, пока не решил, что она станет прекрасным рождественским подарком.
– Молния, – выдохнул Симус, не в силах свыкнуться с мыслью, что видит вблизи самую популярную метлу из ныне производящихся.
Гарри на это только хмыкнул; было довольно забавно – не говоря уже о том, что приятно для самомнения, – что один из его сокурсников так смотрел на его новую Молнию, и, похоже, точно так же этот сокурсник смотрел на того, кто сделал Адриану такой подарок.
– Ну, учитывая, что это я ее спроектировал, – сказал Гарри, смущенно потирая затылок, – я уже вечность как должен был тебе такую подарить. Я просто ужасно стормозил, – признался он. – В любом случае, счастливого Рождества, Адриан о-о-ой!
У него из легких выбило весь воздух, когда его близнец решил набросился на него – как Гарри предположил, это должно было быть такое объятье, – все еще сжимая в руках свою новую метлу.
– Спасибо, Гарри! Это лучший рождественский подарок всех времен! – воскликнул он, и Гарри ответил на объятие, на его лице появилась маленькая улыбка. Он скучал по вот такому вот своему близнецу.
Невилл, который только что вышел из ванной, где принимал душ и одевался, широко улыбнулся представшей его глазам сцене. Он свято надеялся, что Адриан перестанет относиться к своему близнецу так, как делал это в последнее время. Невилла сложно было назвать ненаблюдательным, и он знал своего брата; отношение, которое демонстрировали его родители, и вполовину так на него не влияло, как поведение близнеца. Он ото всего своего сердца пожелал, чтобы Адриан осознал, что творит, прежде чем станет слишком поздно что-либо исправить.
– Не за что, Адриан, – сказал Гарри, с улыбкой выворачиваясь из рук своего близнеца.
Он снова хлопнул Адриана по плечу, а потом вернулся к своей куче подарков; что его изумило, так это лежащая сверху странная записка, явно написанная четким почерком профессора МакГонагалл. В некоторой растерянности, он сперва взял именно ее, интересуясь, что было такого важного, что преподавателю Трансфигурации пришлось сообщать ему об этом рождественским утром.