Страх одиночества

Взаимность

Капля шоколадного сиропа медленно стекла на тарелку с зависшей в воздухе вилки. Палетт сказал, что шоколад поможет от головной боли, и, хотя Афтер не был поклонником такого количества шоколада на один небольшой кусок торта, это действительно немного помогло. К тому же, было вкусно. А чего ещё ожидать от такого хорошего заведения? Гот только ужаснулся ценам и наотрез отказался позволять начальнику оплатить счёт за себя. Палетт вообще, судя по всему, догадался, что у кое-кого была очень весёлая ночь, и постарался снизить градус напряжённости в разговоре, сумев придать ему более расслабленный характер. До некоторого момента...

Палетт выжидающе смотрел на него, поставив локти на стол и переплетя пальцы. Гот медленно опустил вилку, не спуская с него глаз.

Полчаса назад он готов был ненавидеть Роллера, а теперь ему признаются в любви, и он понятия не имеет, как на это следует реагировать.

— Скажи, если тебе нужно подумать, – слегка запоздало произнёс Палетт, сменив позу и выпрямившись.

Гот опустил глаза.

— Не могу.

По крайней мере, теперь в его голове наконец все детали: постоянные вызовы, странные речи, неожиданное приглашение и прочие мелочи – сложились в цельный пазл: Роллер был в него влюблён. Причём уже некоторое время. Наверное, стоило раньше догадаться об этом. Или он просто убедил себя не замечать лишнего?

— "Не могу"? – Палетт вопросительно изогнул надбровную дугу. – Как мне это понимать?

— Как слышится, так и понимается. – Нервное постукивание пальца по столу. – Я не готов к чему-то... серьёзному.

Ощущения Роллера зависли где-то между облегчением и досадой. Его вроде бы не отшили, но и согласия не дали. Слегка странное ощущение.

— Ни шанса не дашь? – Палетт изобразил милую улыбку, подперев щёки кулаками. – Хотя бы попробуй.

— Это действительно невозможно, – сквозь зубы процедил Гот. – Тебе не понять.

Палетт смахнул с лица лишнюю ласковость.

— Ты даже не пытаешься объяснить. Может, попробуешь, а потом уже решишь, понимаю я или нет?

— Не лезь мне в душу, – уже откровенно злобно ощерился скелет, выпустив вилку из пальцев и скрестив руки на груди, принимая оборонительную позицию. – У тебя нет на это права.