Господин моего сердца

Часть 14

========== Глава 14 ==========

Константинополь. 1203 г.

Народ столпился вокруг плахи, что возвышалась на главной площади Влахерн. Пригнали даже тех, кто не желал видеть. Тысячи глаз безотрывно смотрели на казнь. Хотя назвать это действо просто казнью невозможно. Пленника мучали четвертованием и пытали выворачиванием внутренностей, прежде чем отрубить голову, хоть на плахе лежал носитель королевской крови — наследный принц Алексей Ангел.

Его поймали в тот же день, не успел он отплыть от каменистого берега Халкидона, как сотня всадников нагнала их по берегу, а десятки галер окружили их в водах пролива. Да и сам принц не пожелал сопротивляться, приказав своим стражникам-варягам опустить мечи. Он даже кровь не смыл с рук, словно предъявляя доказательство своего преступления.

Принц был готов с гордо поднятой головой взойти на эшафот, не дрогнув опустить её на плаху, и вознестись на небеса после точного удара топора по его царской шее, но он абсолютно не был готов к тому, что ему на самом деле приготовил Белый рыцарь.

Глаза Намджуна смотрят безумным огнём, и в них пламя ада для лежащего на перекрещенных брёвнах принца. Руки, ноги, туловище, шея — крепко привязаны, а палач стоит с массивным топором. Глаза палача в прорезях капирота{?}[Капиро́т — головной убор, остроконечный колпак конической формы, использовались для облачения осужденных на смертную казнь.] казались знакомыми — зелёный, хищный прищур, словно волчий взгляд, и принц вздрагивает, узнавая Вульфа. Сверкающий топор в его руках смотрелся так, словно тот был продолжением его руки. Но всё же последним в его жизни взглядом, смотрящим прямо в душу, были глаза Белого рыцаря.

Топор плавно опускается на левое плечо, отрубая руку от сустава, и гулкий шокированный вздох толпы перекрывает крик дикой боли. Горячая кровь бьёт фонтанчиками и густыми волнами затекает под спину мужчины. Алексей своим глазами видит, как оттаскивают его отрубленную руку, насаживая на сверкающую пику в обозрение всей публике. Лицо Намджуна передёргивается от пугающего удовлетворения.

Пульсирующая боль, застилающая уши, не даёт в полной мере ощутить, как отрубают вторую руку, но принц теряет сознание. Ушат холодного «аквавита»{?}[спирт], вылитый на принца, приводит его в чувство, но к дикой боли, разрывающей все внутренности, прибавляется невыносимое жжение, заставляющее завыть во весь голос. От запаха «аквавита» выворачивает и тошнит желчью вперемешку с кровью. А Намджун начинает смеяться, столь довольным, хриплым голосом, сотрясаясь в плечах так, что слёзы выступают в уголках чёрных глаз.