Господин моего сердца

Часть 8

========== Глава 8 ==========

Такая тишина вокруг, что уши режет безмолвием, или он оглох совсем. Ведь так не бывает — зимний лес должен шуметь, ручей подо льдом журчать, холодный ветер подвывать, да и сотни людей вокруг, а ни разговоров, ни бряцания оружия и ржания коней не слышно. Сокджин понимает почему это безмолвие давит, почему ему заложило уши немым молчанием — он дома! В самом ненавистном и пугающем месте для него на земле. Кто сказал, что родной дом — это тепло, уют, забота, любовь? Если дом действительно место, где должны обитать эти чувства, то у Сокджина никогда его и не было. Он никогда не был счастлив здесь — ни в детстве, ни в юности. Принц никогда не видел любви между родителями и не видел любви от родителей. Отец ненавидел его мать, а мать отвечала ему тем же. Ненужный ребёнок, вынужденный ребёнок, рождённый постольку поскольку — так должно было стать — Сокджин ненужный ребёнок, зачатый в насилии, произведённый на свет в дикой боли женщины и пьяном хохоте мужчины. Удивительно красивый ребёнок, словно цветок — нежный, мягкий, ласковый — будто абсолютный противовес той жестокости, из которой он родился. Его выходила кормилица, пеленала прислужница, учил ходить престарелый стражник в замке, а он отвечал им детской любовью, такой простой и бесхитростной. Он и родителей любил, и улыбался им, даже когда получал оплеухи и тычки ногами, прогонявшие его прочь. Отец не перестал бить его, даже когда наконец развёлся с его матерю, удалив её из замка, а Сокджину было уже десять лет. Через год король снова женился на очень миловидной и ласковой женщине почти вдвое моложе него, и отец попросту забыл о нём. И что было хуже для юного сердца мальчика — пусть жестокое, но внимание родителя, или полное забвение — он не знал. Даже сейчас двадцатичетырёхлетний король Ким Сокджин тосковал по умершим отцу и матери. Хоть оба умерли от своих же грехов — отец от пьянства и последующей за ним подагры, мать от бессильной злобы и вечного самоедства. Только вот в последний год, жившая в одиночестве мать, видимо желая облегчить перед смертью свою душу, попросила прощения у сына, каясь в своём жестоком равнодушии. Сокджин простил, но только ребёнок внутри него всё ещё сжимался и плакал от обиды, прощаясь с матерю.

— Мой король? — глубокий, обеспокоенный голос Белого рыцаря, заставляет юношу отмереть от своих мыслей, и в тот же миг все звуки мира возвращаются к нему.

Намджун знает о чём думает его король, что именно вспоминает его любимый, а он не хочет чтобы тени прошлого накрыли его прекрасное лицо.