《Ты тоже потерялась?》

Часть 7.

Ан Миён - имя как синоним к слову "лузер". Девушка искренне не понимает, почему её жизнь вдруг так внезапно полетела в Тартарары, с гулким стуком собирая каждый чёртов выступ на пути ко дну. Она едва плетётся по узкому тротуару к своему дому, сражаясь с дикой головной болью и с ужасным головокружением. Мир танцует, ворочаясь разными кругами по спирали, а в ушах шум, который только усиливается стоит какому-нибудь, к счастью, редкому, автомобилю, проехать мимо.

Без денег и даже без связи, девчонка просто не знает, что делать, потому что нет никакой уверенности в том, что её мать уже пришла в себя и выставила очередного хахаля за дверь. Миён хочется узнать, когда же женщина, наконец, снова станет воспринимать её как родную дочь, когда перестанет видеть в ней прислугу. Хочется вернуть всё назад, в то время, когда отец был жив, когда они жили дружной семьёй - пусть в маленьком, но зато очень уютном - домике на окраине города, когда мама не страдала от психического расстройства, а Миён смотрела на мир, ярко улыбаясь в ответ на все невзгоды, потому что рядом были люди, которые поддерживали, помогали. Теперь же, стоя на крыльце своего большого обветшалого дома, доставшегося её матери в наследство от дедушки, девушка мрачно думает, что будет рада скончаться от какой-нибудь пневмонии, потому что так дальше жить просто невозможно.

Миён осторожно проскальзывает в коридор, радуясь тому, что дверь не заперта, и, стараясь не наступать на скрипящие половицы, поднимается по лестнице наверх - в свою комнату. Девчонка тихо закрывается у себя, сразу же подордя к тайнику, чтобы забрать деньги и пересчитать их. Она живёт надеждой на то, что скоро переедет из этого дома в какую-нибудь небольшую комнатку недалеко от университета, поэтому ей доставляет огромное удовольствие считать саои невеликие накопления, прикидывая, сколько ещё осталось потерпеть.

Миён открывает тайник, с надеждой заглядывая внутрь, и мечты разом рушатся. Кажется, она слышит, как осколки вдребезги разбившихся планов на будущее падают с высоты птичьего полёта, а потом впиваются в бледную кожу, иначе как ещё объяснить эту колющую боль по всему телу, а ещё неприятно режущее ощущение в сердце. Глупый орган хочется вырвать с корнем, хочется без остановки бить себя по голове, потому что дура, потому что не нашла лучшего места, чем старая коробка из-под обуви под кроватью. Неужели она, правда, думала, что туда никто никогда не заглянет?