V. Соколиная песня

Глава 17. Храбрая гордость

«Джил! Твоим воспитанием нашей дочери я недоволен. Эммой, как мать, должна была заниматься ты. У тебя под носом она крутила роман с поваренком на кухне и уже успела возлечь с ним в постель. Его зовут какой-то Эрик Варгартен. Я случайно застал их в одном из наших поместий. Не представляешь, как мне было стыдно перед всеми кузенами! А это всё ты и твое наплевательское отношение к такого рода вещам. На большее, чем постоянно спорить со мной и красть мой дневник, ты не способна.

Я разочарован. Разочарован и в Эмме, и в тебе. Вы меня подвели. Обе. И если бы ты не сбежала от меня так далеко, то могла бы мне помочь донести до нашей дочери то, что ей нужен герцог, ну или граф, на худой конец. Я не допущу мезальянса, так и знай. Я понимаю, что ты будешь поддерживать Эмму, просто чтобы насолить мне. Но будь добра, займись её воспитанием.

P.S. А еще лучше научись быть хорошей женой.

Твой муж, Юстас.

Джил сидела вечером у камина, когда ей пришло это письмо, и пила горьковатое гранатовое вино из серебряного кубка. В комнате было жарко, даже слегка душно. Поул прочитала письмо, которое только что ей доставил гонец. Она понимала, что ничего хорошего в нем, скорее всего, не будет. Но любящее сердце всё еще надеялось на лучший исход.

Глаза упрямо, уже в пятый раз, скользили по строчкам, но так и не отыскали даже намека на нежность или просьбы поскорее вернуться. Ни слова о том, что он скучает и ждет. Упреки, упреки, упреки... В ушах так и раздавался басом возмущенный голос Юстаса.

Да и пусть всё это сгниет в пламени.

Джил медленно скомкала письмо и бросила в камин. Яркое пламя, сжирающее бумагу и печать из сургуча, отразилось в глазах Поул, и от дыма - а может, и нет - у нее заслезились глаза. Но она не издала ни звука.

Вскоре вино было допито прямо из горлышка бутылки. Джил отняла его от себя только тогда, когда капли гранатового напитка попадали ей на платье. Она резко вытерла рот рукавом и попыталась взять себя в руки. Ей, может, и хотелось бы плакать навзрыд, но ком встал в горле, а потом мигом накатила усталость.

Физически ощутив, как в груди собрался сгусток потраченных нервов, Джил вновь опустилась в кресло и устало потерла лоб ладонью.

Помнится, как только Джил появилась в Нарнии, Юстас много раз говорил, что она невыносимая. Ей всё не нравилось, она ходила с вечно недовольным лицом, сама в душе терзаясь от этого. Но ей так захотелось меняться в лучшую сторону, так хотелось стать достойной парня, в которого она влюбилась. Поул даже хотела отобрать его у Доротеи.