основы археологических раскопок

Джон сноу,рефераты и слезы на рубашке

— Так, кто же, кто же... — Егор Алексеевич скользил кончиком карандаша по списку учеников, вгоняя половину группы в состояние дикой паники

 — хм... Павлюченко, к доске. Осторожно, не упади, а то твои туфли вызывают страх высоты даже у меня. Погодка сверху как, ничего? По аудитории прокатился смешок. Ирочка Павлюченко встала с места, хихикнув и получив одобрительный взгляд от соседки по парте и сочувственный — от меня.

 — Потом я хочу Измайлову... — протянул археолог, прикусывая кончик ручки. 

— Она, судя по всему, тоже не против, — буркнул сидящий рядом со мной Илья, заставляя меня согнуться и беззвучно рассмеяться, — отправиться на совместные раскопки, так сказать.

 Я фыркнула, пытаясь сохранять адекватное выражение лица — получалось из рук вон плохо. Соколов, как назло, поднял глаза как раз в тот момент, когда Илья начал рассказывать следующую шутку. Чертов Илья Косовский, как выяснилось, обладал настоящей суперспособностью — травить невероятно пошлые анекдоты с таким скорбным лицом, будто он говорил тост на поминках собственной бабушки. К сожалению, я до такого уровня мастерства еще не дошла, поэтому мое лицо напоминало как минимум раздувшийся от необходимости сдерживать смех дирижабль.

 — Макарова, — Соколов нахмурился, — быстро к доске. Расскажи нам, чем столь смешным с тобой поделился Косовский, а заодно и новую тему.

 — Ну Егор Алексеевич, — застонала я, — ну что вы, в самом деле...

 — Не спорь с преподавателем, Макарова, — в глазах Егора мелькнул озорной огонек, — давай-давай, Макарова, выходи, не стесняйся. Или не готова? 

— Готова, — процедила я, награждая Соколова красноречивым взглядом. Тот только усмехнулся, возвращаясь к списку, и мне уже почему-то захотелось эту усмешку стереть с его лица с помощью хорошего такого хука справа. Страх и ненависть на историческом факультете — в принципе, этот день ничем не отличался от череды предыдущих. За окном отцветал желтыми листьями неожиданно теплый октябрь. Бабье лето в этом году наступило неожиданно поздно — и теперь город каждое утро купался в золотистом солнце и тополином пухе, который противно щекотал нос. 

Егор Алексеевич Соколов преподавал нам уже месяц — и преподавал, надо сказать, довольно-таки неплохо, хотя меня и раздражали его постоянные шутки-прибаутки и не совсем понятные мотивы при совершении тех или иных поступков. Иногда мне казалось, что группу он откровенно троллил, постоянно давая парные задания людям, которые друг друга на дух не переносили, и выдавая спойлеры к «Игре Престолов», если кто-то не выучил домашнее задание. Все воспринимали такой стиль подачи знаний, как должное — и восхищались всем, что происходило в аудитории с подачи Соколова.