Savanna
16 years later
Говорят, что раньше существовала система фракций. Всё это нам известно из учебников истории и рассказов родителей. Порой мне самой хочется оказаться в мире, где был совсем иной порядок. Я с завистью смотрю на татуировку с изображением птиц на ключице мамы и мечтаю, что когда-нибудь мне тоже позволят сделать, но, как я уже сказала ранее... фракций давно нет.
Моё имя — Саванна, и мне шестнадцать лет. Если бы до сих пор существовали фракции, то в этом году мне пришлось бы сделать выбор. Мои отец и мать — мятежники, которые свергли систему раз и навсегда. Ох, сколько же раз я слышала эту историю... Порой не могу поверить, что родители могли совершить такое. Хотя если посмотреть со стороны на нашу семейку... кого я обманываю? В пять лет папа научил меня боевым искусствам, а в десять я уже овладела оружием. Я всегда любила опасность, и, что-то подсказывает, это наследственное. Я девочка не из робкого десятка, уже не раз была инициатором драки, но всегда выходила сухой из воды. Жизнь настолько скучная и однообразная, что порой хочется крикнуть во весь голос и улететь птицей из этого мира. Как и у каждого подростка, у меня есть свои тайны, только вот не каждый о них знает.
***
— Вдохни глубже, Бри. Я в тебя верю.
— Ты с ума сошла?! — крикнула подруга.
— Нет, это мир сошёл с ума, а я просто наслаждаюсь жизнью. Беги!
Я толкнула Бри в спину, и мы побежали вдоль железнодорожных рельсов. В метре от нас пронёсся поезд, буквально разрезая воздух. На секунду перехватило дыхание, но потом я почувствовала, как адреналин проникает в каждую клеточку тела. Мы бежали за поездом, пытаясь нагнать вагон. Бри была выше меня, поэтому без труда обогнала и уже тянулась к металлической двери. Я затолкнула её в вагон и продолжила бежать.
— Давай руку, — сказала девушка, протягивая ладонь.
— Нет, я сама.
В этот момент у меня снесло крышу, я почувствовала новый прилив энергии и не заметила, как запрыгнула в вагон. Больно ударилась плечом о железную поверхность, но сейчас это было абсолютно неважно. Кровь стучала в висках, словно отбойный молоток; я посмотрела на Бри, которая сидела у двери, и мы рассмеялись. У моей подруги были потрясающие длинные рыжие волосы — иногда я ей завидовала. Бри была хрупкого телосложения и очень высокого роста. Я постоянно смотрела на нее снизу вверх. У девушки были красивые карие глаза и молочно-белая кожа. Бри пользовалась большой популярностью среди мальчиков в школе, но не каждый был удостоен её внимания. До сих пор не понимаю: почему мы с ней спелись?
— Ну вот, а ты боялась, — сказала я, присаживаясь рядом.
— Признаю, — Бри убрала рыжую прядь волос с лица, — это было круто. До сих пор не могу поверить, что у меня получилось. Скажи честно, сколько раз ты делаешь это?
Я пожала плечами, потому что уже действительно сбилась со счёта.
— Я не могу без адреналина в крови, это словно ненасытная жажда.
— Хорошо, что дальше? — спросила подруга, упираясь локтями в колени.
Я встала с пола и подошла к открытой двери вагона. Пальцы крепко сжали дверные косяки, я высунулась в проём, отдаваясь ветру. Поезд сильно разогнался, и теперь ночной пейзаж сливался в одну размытую картину. Холодный воздух бил в лицо, но мне это безумно нравилось. Я громко крикнула, и ветер унёс звук голоса далеко-далеко назад. С моего лица не сходила улыбка: сейчас я чувствовала себя по-настоящему свободной.
— Дальше мы прыгнем, — наконец ответила я на вопрос Бри.
Девушка поднялась с пола, подошла ко мне, скрестив руки на груди, и испуганно спросила:
— То есть как? Ещё раз?
— Да. Ты же уже смогла раз, значит, получится и ещё.
— Ты смерти моей хочешь?
— Тебе решать. Давай, мы подъезжаем. Через три... две... одна!
Я оттолкнулась от вагона и устремилась вперёд. Полёт продолжался недолго: уже через мгновение я приземлилась на крышу здания и покатилась кубарем по мелким камешкам. Какой идиот насыпал на крышу камней? Я повернулась в сторону мчащегося поезда и уже успела подумать, что Бри не прыгнет, но через секунду девушка с визгом приземлилась на крышу.
— Ты в порядке? — спросила я, подбегая к подруге.
— Да, - Бри потёрла ушибленную голову. — Кажется, в порядке.
Я улыбнулась и подала руку подруге. Вот за что я её люблю, так это за стремление доказать, что сможет преодолеть любые преграды. Бри была очень спокойной, но потом подружилась со мной. Родители думали, что она сможет усмирить мой нрав, но, по-моему, всё совсем наоборот.
Кругом было темно. Фонарей на крыше не было, а до рассвета еще далеко. Я сказала маме, что буду ночевать сегодня у Бри, а она — что у меня, но на самом деле на эту ночь у нас были совсем другие планы. Я решила показать подруге мир, в котором чувствую себя свободной, мир, где родители нашли друг друга.
Мы подошли к самому краю крыши, и Бри перегнулась через него, чтобы посмотреть вниз.
— Стоп, стоп. Чёрт, там же дыра!
— Да, ты очень проницательная. И знаешь что? Мы прыгнем!
Бри смотрела на меня так, словно я самоубийца.
— Я послушала тебя, когда прыгала в поезд, послушала, когда ты велела выпрыгнуть из него, но это, — она ткнула пальцем в пропасть, — это уже перебор.
Я надула щёки, словно была в гневе. И так постоянно — мне приходится её уговаривать.
— Хорошо, давай я прыгну первой, и если я выживу, то ты прыгнешь следом.
Мы долго смотрели друг на друга не моргая. Я слышала, как стучат колёса удаляющегося поезда, слышала собственное дыхание и звук бьющегося сердца.
— Если ты умрёшь, то можно мне забрать твой мотоцикл?
— Конечно, только не угробь его.
Бри кивнула и слегка улыбнулась. Я подошла к краю крыши и встала на парапет. Стало немного жутко, и я уже подумала, что не получится, но всё же смогла собраться. От бездны отделял всего шаг или сильный порыв ветра, способный столкнуть, но я захотела сделать это сама. Зажмурившись, я прыгнула в пустоту и почувствовала, как превращаюсь в птицу. Тело с огромной скоростью летит вниз, но я этого не чувствую — хочется растянуть мгновения полёта еще хоть на секунду, но в тот же самый миг моё тело ударяется о сетку. Сердце неумолимо стучит в груди, а руки трясутся от потрясения, которое испытал организм. Ещё секунду я неподвижно лежу и смотрю вверх, разглядывая звёзды в ночном небе.
— Всё в порядке! — крикнула я как можно громче, чтобы Бри услышала.
— А я уже успела представить, как буду рассекать по Чикаго на твоём мотоцикле.
Я рассмеялась и повернулась, чтобы вылезти из сетки, но онемела. Из темноты вышла мужская фигура, и не сразу я узнала в ней Юрайю. Это папин друг, только вот что он делает здесь? На его лице была небольшая щетина, а взгляд был слишком суровым для вечно доброго дяди Юрайи.
— Юная леди, мне кажется, у вас проблемы.
Я смотрела на него, раскрыв рот, но потом опомнилась и крикнула:
— Беги, Бри! Засада!
Юрайя посмотрел вверх, но ничего не смог увидеть. Он подошёл к сетке и аккуратно снял меня с нее. Только тогда я заметила полицейскую форму. Ну конечно, полиция — м-м-м, совсем забыла. Иначе зачем ему еще тут быть?
— Я надеюсь, что ты объяснишь, как тут оказалась.
— А, ну, это просто. Я запрыгнула в поезд...
— Не продолжай, — строго сказал Юрайя. — В бесстрашную решила поиграть.
Я улыбнулась, потому что нечасто меня называли бесстрашной — скорее, безумной или чокнутой, но бесстрашной...
— Только не говорите родителям, пожалуйста: они запрут меня дома, а, по сути, я не сделала ничего такого.
— Ничего такого? Саванна, ты прекрасно знаешь, что запрещено кататься на поездах и вообще приближаться к железной дороге. Ты могла покалечить себя или, ещё хуже, убить.
Тут я не выдержала, и вся злость попёрла наружу.
— Но вы это делали! Мама, папа, дядя Зик и ты — все! Почему же мне нельзя? Что изменилось за это время?
Юрайя устало посмотрел на меня и обнял за плечи.
— Я понимаю, что тебе трудно, но жизнь изменилась. Нет фракций, нет больше тех порядков, Саванна. Ты не в том мире, его больше нет.
К глазам подступили слёзы, словно меня сейчас приговорили к смерти. Только вот моя мятежная душа не хотела смирения.
— Пошли, я отвезу тебя домой, — Юрай слегка улыбнулся, но этого было недостаточно, чтобы ободрить.
Мы побрели по тёмным коридорам Бесстрашия. Сейчас тут абсолютно пусто: это место забросили шестнадцать лет назад, — а я подавляла слёзы, глядя на мир, в котором мне не предназначено жить.
***
Дядя Юрайя подвёз меня к дому. В окнах на первом этаже горел свет, а значит, родители еще не спали. Не хотелось выходить из машины. Я знала, что сейчас будет скандал.
— Я зайду с тобой. Как-никак надо объяснить, где я тебя нашёл.
— Может, не стоит? — тихо спросила я.
— Нет.
Я хмыкнула и откинулась на сидение. Юрайя открыл дверь и вышел из машины. Я успела представить, как быстро сажусь на переднее сидение, захлопываю дверь и уезжаю подальше отсюда, но в чувство меня привёл голос Юрайи.
— Долго ждать?
Я с неохотой вышла из машины и зябко обхватила себя руками. Сейчас, конечно, лето, но ночи в Чикаго довольно прохладные. Мы побрели к крыльцу, и Юрайя нажал на звонок. Через окно я увидела стройную мамину фигуру: как она подходит к двери и открывает её. Сперва она с недоумением посмотрела на меня, но потом её взгляд упал на Юрайю, и тогда брови сошлись на переносице.
— Что случилось? Ты же ночевала у Бри?
— Ну, почти, — я посмотрела на свои пыльные ботинки, чтобы не видеть недовольного маминого взгляда.
— Заходите, — мама отошла от двери, пропуская нас.
— Угадай, где я нашёл твою дочь.
— Хэнкок?
— Нет, но ты была близка. Штаб-квартира Бесстрашия.
Я посмотрела на маму и не увидела на её лице злости — только грусть, которая мгновенно передалась и мне. В этот момент со второго этажа спустился папа. Они с Юрайей были почти одного возраста, но папа выглядел намного моложе. Они с мамой были идеальной парой, безумно влюбленные. Иногда я смотрю на них и понимаю, в чём заключается истинное счастье.
— Она опять подралась? — спросил папа, глядя на меня.
Лишний раз убеждаюсь, как я много косячу.
— Нет, Юрайя нашёл её в Бесстрашии.
Папа подошёл ко мне и совсем шёпотом сказал:
— Неужели я не учил тебя бегать?
— Он застал меня врасплох, — так же тихо ответила я.
— Верю, он может, — папа улыбнулся и потрепал меня по волосам.
— Тобиас, не надо поощрять её за это.
Папа посмотрел на маму, удивлённо вскинув бровь.
— Трис, наша дочь — вылитая ты. Если я скажу «Не делай этого», то, поверь, она сделает всё так, как считает нужным. Яблочко от яблоньки недалеко падает.
Папа всегда был на моей стороне, в любой ситуации.
— Вот именно поэтому я хочу защитить её от своих ошибок, — мама подошла ко мне и крепко обняла. — Я боюсь, что ты навредишь себе, доченька.
В её глазах я видела тень отчаяния и сострадания. Она, как никто другой, понимала меня. Её жизнь была наполнена приключениями, а сейчас что? Отчитывает дочь за то, что та нарушила закон.
— Ладно, мне пора идти, — сказал Юрайя, подходя к двери. — Я обещал Кристине, что приду пораньше, но теперь придётся объяснять, что я вытаскивал дочь Итонов из заброшенной штаб-квартиры Бесстрашия.
— Передавай ей привет. Как она? — спросила мама.
— Её постоянно тошнит, и врачи сказали, что... у нас, кажется, двойня.
— Ого, я так рада за вас! Передай ей, что завтра я обязательно зайду.
— Хорошо. Пока, Трис, Тобиас, — Юрайя посмотрел на меня. — До встречи, Саванна.
Когда дверь захлопнулась, мама посмотрела на меня.
— Обещай, что больше не сделаешь этого без меня.
— Ладно-ладно. Стоп, что? Без тебя?
Мама смотрела на меня с блеском в глазах. Папа подошёл к ней сзади и обнял.
— Про меня тоже не забудьте. За столько времени успеваешь соскучиться по старой жизни.
Я удивлённо смотрела на родителей и не могла поверить своим ушам. Они серьёзно поддерживают меня? В их глазах я видела тот же огонь, что был и у меня, когда я прыгала с поезда. Родители редко упоминали фракции — наверно, эти воспоминания были слишком болезненными для них; быть может, они хотели оградить меня от прошлого, но поняли, что это невозможно? Я такая, какая есть, и они это понимают. Невозможно усмирить стихию.
— Что ты имела в виду, когда говорила о здании Хэнкока? — спросила я, уставившись на маму.
Родители переглянулись, и я увидела улыбки на их лицах.
— Как думаешь, они не убрали?
— Думаю нет, — ответил папа.
— Эй, вы о чём?
— Думаю, ты слышала про зиплайн.
Я открыла рот и не могла понять, сон это или нет. Шестнадцать лет меня пытались держать в рамках, а сейчас разрешают пролететь над небоскрёбами. Чтобы не упустить момент, я решила спросить:
— А можно тату?
— Нет, юная леди. Хорошего понемножку.
— Хорошо, спрошу позже, — я подошла к родителям и по очереди поцеловала.
Мама улыбнулась и обняла меня.
— Я переоденусь, а то всю ночь в пыли валялась.
— Надо поторопиться, чтобы до рассвета вернуться домой, — сказал папа.
Я уже бежала по лестнице в свою комнату, но на секунду задержалась, чтобы подслушать их разговор.
— Мы прекрасно знали, что это когда-нибудь случится, Трис.
— Я знаю, но ведь она ещё совсем ребёнок.
— Нет, она уже давно не ребёнок. Наша девочка уже взрослая, мы не можем связать ей руки навечно.
Тобиас обнял Трис за талию и нежно прошептал на ухо:
— Она навсегда останется для нас маленькой крошкой, но время летит слишком быстро.
— Ты уже успел заметить это? — рассмеялась Трис.
— Да, оно неумолимо бежит вперёд.
Трис коснулась щеки мужа и встревоженно заглянула ему в глаза.
— Неужели это конец?
— Я так не думаю.
THE END?
Продолжение к этому фанфику в моём профиле. Новая история от лица Саванны - "Бунтарка."
Буду рада, если прочтёте)