Перевод выполнила LizzyB86
«Кто из вас Ян Лэй?»
Вошедшие, во главе с угрюмым мужчиной, насчитывали более двадцати человек. Достаточно было одного взгляда, чтобы сказать — они пришли не с добрыми намерениями.
Люди Ян Лэя обернулись, но не узнали никого из головорезов. Кем они были и по какой причине явились, никто не знал.
«Чего ты хочешь от меня?» — насмешливо спросил Ян Лэй.
«Ты Ян Лэй?» — процедил угрюмый мужчина, оглядев того с головы до ног оценивающим взглядом.
Словно удовлетворившись увиденным, он продолжил:
«Я Ма Ту из провинциальной столицы. Ты покалечил моего брата, поэтому я здесь, чтобы просить компенсацию»
«Кто твой брат?»
«Чжао Ган»
Ян Лэй понял, что тот по всей видимости натравил людей требовать сатисфакции. Но он не на того напал.
— Чего конкретно ты просишь?
— Ты серьезно ранил моего брата. Кто по твоему должен рассчитаться с, выставленными ему, медицинскими счетами?
«Медицинскими счетами?»
Ян Лэй искренне полагал, что бандитизм провинциальной столицы довольно прогрессивен.
«Люди Ван Лаоху чуть не зарубили моего брата. Что-то я не припомню, чтобы кто-то оплачивал его медицинские расходы.»
«Меня не волнует прошлое. Только то, что касается Чжао Гана.»
Каждый, кто стал свидетелем их разговора, ощутил как накалилась обстановка. Никто не смел произнести и слова или выйти наружу. Люди Ма Ту, сгрудившиеся у входа, все равно не позволили бы никому улизнуть.
— Хорошо, скажи сколько хочешь.
Ян Лэю самому не терпелось услышать во сколько наглец оценивает травмы Чжао Гана. На разумного человека он не был похож, a значит и аппетиты были ему под стать.
«200 тысяч. Да, если дашь 200 тысяч, то считай мы квиты»
«Ты, бля, серьезно?!» — оторопел юноша.
Неслыханно! При тогдашних рыночных ценах в бандитском городе даже люди уровня босса не осмелились бы просить 150 тысяч в качестве компенсации за ранение. Этот дерзкий Ма Ту, начав с 200 тысяч, дал понять, что он здесь вовсе не для того, чтобы обсуждать медицинские счета, а чтобы выманить деньги.
Если бы наглец, взяв вежливый тон, начал переговоры с озвучивания приемлемой суммы, то Ян Лэй действительно мог бы подумать о денежной компенсации. Он не считал подобную практику чем-то зазорным или ниже своего достоинства. Но эти агрессивные провинциальные отморозки выглядели так, будто изначально пришли поживиться.
— Ничего страшного, если ты не дашь денег. В этом случае иди поклонись моему брату три раза и извинись!
Все люди Ян Лэя повскакивали со своих мест, кипя от ярости.
— Разве вы все здесь не для того, чтобы затеять драку? — гневно выругался Чуань-цзы.
«Что, если я откажусь платить и не стану пресмыкаться?» — уточнил Ян Лэй.
Он хотел убедиться в злых намерениях отморозков. И точно, ответ главаря не заставил себя долго ждать:
— Тогда я уничтожу тебя прямо здесь!
В то время, как некоторые из людей Ян Лэя уже приготовили оружие, а вражеская сторона решительно двинулась к ним, официант украдкой потянулся к телефону, чтобы вызвать полицию. Угрюмый мужчина, заметив его маневр, истошно заорал:
«Кто, блядь, посмел вызывать полицию!»
На шум и крики прибежал управляющий отеля. Его бледное, испуганное лицо выделялось на фоне раскрасневшихся лиц бандитов. Задачей менеджера было урегулировать конфликт, пока непримиримые враги не разнесли отель.
К слову, столкновения между городскими и провинциальными бандами были не редкостью, однако для выяснения отношения они обычно выбирали более удобные площадки. Что касается Ма Ту, то он был подчиненным Лао Ву — главаря провинциальной столицы.
«Ту-гэ, произошло недоразумение. Мы все на одной стороне» — предпринял попытку переубедить свирепого отморозка управляющий.
«Этот *Сяо Ян — один из людей Янь-гэ. А Янь-гэ и Ву-гэ находятся в дружеских отношениях. Они **зрят в лицо Будды, а не в лицо монаха. Ту-гэ видишь ли ...»
(* Китайская имяобразующая приставка. В переводе означает - сын; младший)
(** Идиома подразумевает терпимость или готовность не обращать внимания на мелкие вещи ради чего-то более важного)
Управляющий отелем предложил сигарету Ма Ту с извиняющейся улыбкой.
«Отвали!»
С этими словами мужчина рядом со своим лидером толкнул менеджера на пол. А затем, презрительно сплюнув в сторону людей Ян Лэя, заорал:
«Янь Цзыи — ХХ! В нашей провинциальной столице он ХХ! Не думайте, что вы под защитой какого-то невнятного босса! Выйдите и узнайте, кто из ваших так называемых цзянхайских боссов там известен! Бля, пусть только сунутся в нашу провинцию! Они даже не достойны носить туфли нашего Ву-гэ! Их будут избивать до тех пор, пока мать родная не узнает. Разве ваш Цзянхай не просто захудалое местечко? Каждый из вас думает, что такой крутой только потому, что живет в городе? Кучка тараканов...»
Здоровяк и дальше бы продолжил разглагольствовать, брызжа слюной, если бы ему в лицо не прилетел "снаряд". Будучи, хоть и яростным бойцом, мужчина тем не менее был неповоротливым, потому и не успел увернуться. Ударившийся о его голову котелок, залил ему лицо обжигающим, овощным супом.
«Кто? Кто швырнул его!» — взревел он, пиная котелок носком ботинка.
Ян Лэй потерял дар речи от развернувшейся картины. Он никогда бы не подумал, что кто-то осмелится сделать ход раньше него.
— Твой отец, то есть я. Тем, кто говорил был не кто иной, как Фан Юй.
Прозвище того, кто кричал о "провинциальной столице" звали Тянь Шу. Получив ожог лица от горячего супа, мордоворот впал в неистовство. А после того, как он увидел, что говорящий оказался элегантным юношей, одетым в белую классическую рубашку, градус его бешенства так вовсе зашкалил. Фан Юй же, напротив, был воплощением спокойствия.
— Тебе жить надоело?
Тянь Шу потянулся, чтобы схватить провокатора за воротник, но прежде чем его рука успела коснуться парня, увалень уже упал на спину, опрокинув соседний стол. Миски с супом и тарелки с едой с грохотом полетели на пол.
«Ха-ха-ха!» — взорвался зал ресторана громким хохотом.
Обе банды в полном составе покатывались со смеху. Даже некоторые обычные посетители не могли скрыть улыбку. Нелестные высказывания Тянь Шу об их родном городе, возмутили всех местных, но после позорного падения здоровяка они почувствовали себя отмщенными.
«Щенок, черт возьми... что за высокомерие!»
Тянь Шу, весь лоснящийся от жира и покрытый ошметками еды, словно тушеная свинина с лапшой, изо всех сил пытался встать.
«Высокомерие мое второе имя, этого уже не изменить» — молвил Фан Юй, попутно придавив ногой живот гангстера так, что тот снова повалился на спину.
«Жители провинции, приехавшие в Цзянхай, всего лишь его гости, а не хозяева. Думаешь, можешь вести себя неподобающим образом и тебе ничего за это не будет?»
Ударом ладони о столешницу, он призвал соратников подняться с мест. Вместе с этим тишину зала прорезал лязг стали. Около 20-ти бравых молодых ребят приготовились преподать приезжим жизненный урок. Надо сказать им удалось произвести впечатление на провинциалов — никто из них не решился говорить.
«Друг, мы пришли за Ян Лэем», — наконец, выдавил из себя Ма Ту. Его тон звучал уже гораздо вежливее.
«Мне все равно, кого вы ищете. Это Цзянхай. Прежде чем молоть языком, сначала оцените обстановку. В Цзянхае нет недостатка в людях. Если хочешь и дальше строить из себя крутого, то возвращайся в свой захолустье»
Глядя на двадцать бойцов Фан Юя, и около десяти Ян Лэя, Ма Ту понял, как сильно облажался. Мало того, что он не отомстил за брата, так еще и посмешищем себя выставил. Поездка явно не удалась.
«Чжао Ган, что скажешь?» — обратился он к стоявшему за его спиной отморозку.
Чжао Ган, который инициировал наезд на банду Ян Лэя, оказывается все это время присутствовал на встрече, но показаться обидчику на глаза так и не решился. Застав наглого выскочку врасплох, он наивно полагал, что легко припугнет его. Однако все вышло ровно наоборот. Кто же знал, что головорез нарвется на Фан Юяя? Каждая собака у них в районе знала о нем.
В своей неудаче он не нашел ничего лучше, кроме как винить несдержанность Тянь Шу, чей IQ, похоже, приравнивался к 10. Для чего ему мозг, если он не пользуется им по назначению? Бугай одной своей тирадой, даже не поступком, настроил против себя всех гангстеров Цзянхая. Первоначально это был конфликт между ними и Ян Лэем, но Тянь Шу зачем то приплел весь Цзянхай!
Мог ли Фан Юй проигнорировать дерзость? И можно ли считать его вмешательство пустяком? Ответ был очевидным.
Конфликт внезапно приобрел иной оттенок, превратившись в крупномасштабные разборки между городскими группировками и провинциальными. Тупица Тянь Шу стал гением в разжигании конфликтов!
«Забудь, да, забудь, Ту-гэ. Это люди Цзю-гэ. Давай уладим дело с Ян Лэем в другой раз»
Ма Ту предоставили выбор, и он распорядился им как надо — выведя своих людей из отеля. Чжао Ган тоже не заставил уговаривать себя дважды. Он ринулся вслед за Ма Ту, но был остановлен возгласом Фан Юя:
«Чжао Лао Сан!»
Ранее Ло Цзю и Ван Лаоху также неоднократно вступали в конфронтации, зачастую оканчивающиеся избиением Чжао Гана Фан Юем. Однажды испытав силу кулаков парня в белой рубашке, подонок вел себя с ним исключительно вежливо.
«Юй-гэ» — смущенно пробормотал Чжао Ган.
«Как думаешь, ты был прав?» —полюбопытствовал Фан Юй.
«Нет, я правда не знал, что встречу здесь тебя»
Чжао Ган очень боялся крутого бойца. Особенно, что тот превратно поймет его действия. Например, Фан Юй мог подумать, что Чжао Ган намеренно заставил людей щеголять перед ним. А ведь это было далеко не так. Правда через мгновение гангстер сам развеял сомнения головореза одной лишь фразой:
— Тогда скройся с глаз моих и больше не показывайся!