Again to fall in love

Тим

С того дня прошло уже несколько дней. Всё это время я был будто в аду. Полиция мне не давала покоя, потому что им нужно было кого-то обвинить. Мало того, что убили девушку, так и куда-то пропал её бывший парень. Не знаю, что Джексон сделал или ещё нет с Егором, но полиции явно не удастся найти его в целом состоянии. Живым так точно.
Самое сложное было — это поездка к дедушке и бабушки Насти. Я не знал, как им это сказать. «Здравствуйте! Как дела? Тут вашу внучку убили. Возможно, что из-за меня. Как-то так». Я несколько раз хотел развернуться и уехать, но не мог. Я обещал. Это был самый ужасный день после убийства Насти. Говорить близким людям, что единственного родного дня них человека больше нет — это отвратительно. Меня удивило, что они приняли это спокойно. Не было никаких истерик. Да, были слёзы. Но я ожидал ненависти и упрёков. Но их больше волновало моё состояние. Я заверил, что держусь и за меня не стоит беспокоиться. Возможно, что именно в этом и заключает плюс старости: смерть уже не кажется чем-то страшным, приходит смирение, что это неизбежно. Я переночевал у них и вновь отправился в дорогу. На этот раз моя остановка — это дом моих настоящих родителей. Я пытался ни минуты не находиться без дела, чтобы ненужные мысли не лезли в голову. Но перед тем, как покинуть Санкт-Петербург, я посетил тот тату-салон. В руке я держал небольшой листок с надписью и рисунком. Это была та самая татуировка, которую хотела Настя. Она сама нарисовала её эскиз.
—Вот. Мне эту, — я протянул мастеру листок.
Он внимательно  изучил эскиз.
—Уверены?
—Да, делайте уже, — уверенно произнёс я.
Через несколько часов татуировка была готова. Мне её сделали на правой руке. Это была надпись «Scio me nihil scire» и птица в знаке бесконечности.
Расплатившись, я вышел и пошёл к своей машине. Нужно было ещё кое-куда заехать. В смерти Насти был ещё кое-кто виноват. Я попросил Джексона найти адрес этого человека. Хотя его даже человеком назвать нельзя. Я остановился у почти разрушенного трёхэтажного дома. Неудивительно, что здесь живёт всякий сброд. Дверь подъезда была открыта. Я зашёл внутрь и поднялся на второй этаж. А вот и нужная мне квартира. Я нажал на дверной звонок.
—Кого там чёрт принёс? — послышался мужской голос.
Я крепче сжал канистру с бензином. И сдерживался из последних сил, чтобы не вынести эту чёртову дверь.
—Я курьер, — ответил я.
—Что? Я ничего не заказывал. Катись к чёрту!
—Разве? Мне сказали, что нужно доставить вам колёса. Возможно, что я ошибся дверью, ведь всё уже оплачено.
—Погоди, — послышался щелчок замка, а затем показался мужчина.
Если бы я не знал, что это отец Насти, то подумал бы, что это самый обыкновенный бомж, который каким-то чудом не пропил ещё квартиру. Его лицо было опухшим, волосы сальные, а про внешний вид я лучше промолчу.
—Здравствуйте, — я втолкнул его со всей силы в квартиру и зашёл сам, закрыв за собой дверь.
Похоже, что я не рассчитал силу, поэтому он рухнул на пол. Пока он пытался подняться, я успел осмотреть квартиру. Обои содраны, обвисли, где-то вообще их уже нет, мебель старая, царил бардак. Везде валялись бутылки. Как у такого урода могла родиться такая замечательная дочка?
—Ты что за хрен? — кряхтя, спросил отец Насти.
Он успел уже подняться на ноги. Я понимал, что совершаю ужасную ошибку. Возможно, что даже потом буду об этом жалеть. Но это будет потом. Этот человек заслужил всего того, что я с ним сделаю.
—Я Тим. Даже не знаю, как бы лучше представиться ещё. Точно. Я парень вашей дочки, — я схватил его за шею и прижал к стене, нависая сверху. — Её Настя зовут. Знаете такую?
—Конечно. Я ей горжусь. Как она там?
—Как она? Вы серьёзно? — я толкнул его в комнату. — Вы променяли свою дочь! Родную дочку! И смеете спрашивать про неё?
—Да! Я не святой! Я уже почти накопил денег, чтобы вернуть свой долг.
—Спешу вас огорчить. Вы не успели.
—Что? — он сел на табуретку.
—Её убили! Слышите? Убили! Из-за вас! Вы  её во всё это втянули! Это ты сейчас должен лежать в гробу, а не она!
—Как? Нет, я же... — он заплакал, а мне стало мерзко.
—Не нужно устраивать тут сцен! Вам на неё всегда было плевать! Что вы за отец такой, твою мать?!
—Я не думал, что так всё закончится. Господи, я не хотел. Бедная моя девочка, — тело мужчины содрогалось.
Я смотрел на него со стороны. Я не могу его убить, хотя очень хочу. Он этого заслужил больше всего на свете. Почему он должен жить, а она нет? Где справедливость в этом чёртовом мире?
—Признаюсь, я пришёл сюда, чтобы убить вас. Вы ничтожество. Но я этого не сделаю. А знаете почему?! Потому что Настя бы такого не допустила. Она лучшее, что было в моей жизни. И я лишился этого. Из-за вас!
—Убей меня. Я заслужил!
—Нет. Я этого не сделаю. Я не такой. Я не переступлю через эту черту. И не ради себя или вас, а ради Насти. Она верила в добро и даже в вас, ведь она тогда пришла к вам. А вы поступили как последний мудак. Прощайте, надеюсь, что вас всю оставшуюся жизнь будут терзать угрызения совести, если вы и её не пропили, — с этими словами я вышел, чтобы не передумать.
Затем меня ждала долгая и утомительная дорога. Я выключил телефон, потому что всем резко стало интересно моё психическое состояние, а я не очень-то хотел это обсуждать.
Несколько часов ожидания, перелёт и вот я в Ростове. Хотел забрать свою машину, а на ней уже ехать к родителям. Автомобиль в аренду — это вещь хорошая, но не очень-то надёжная.
Я уже подходил к дому, когда увидел, что около дверей крутится Рита. Как она узнала, где я живу? Я остановился, меня полностью скрывали кусты. Рита во всю колотила в дверь и проклинала меня. Оо, дорогуша, встань в очередь. Я сам себя порой ненавижу. Ещё немного постояв, она развернулась и пошла прочь. Наконец-то. Но буквально я вышел из кустов, она обернулась и увидела меня. Чёрт. Только этого мне сейчас не хватает.
—Стоять! — крикнула она мне, угрожающе приближаясь.
—Привет, — вежливо поздоровался я, когда Рита подошла ко мне в плотную.
Но вместо дружеских объятий я получил по роже. А у неё неплохой удар справа.
—Вот же ты мудак! Тебя все ищут! — напала она на меня.
—Можешь им передать, что я жив. Беспокоиться не стоит, — равнодушно ответил я, направляясь к своему дому.
—Что? Ты головой ударился? Ты директор компании и клуба! У тебя есть обязанности! Ты не можешь просто так взять и исчезнуть!
—И что? Как видишь, что могу, — произнёс я.
—Да что с тобой не так, красавчик?! — уже не выдерживала Рита.
Сама напросилась. Я не хотел об этом говорить.
— Что со мной не так?! Новости посмотри и узнаешь. Человека, которого я любил, убили! Понимаешь? Всё. Её больше нет. Я обрёк на мучения того убийцу и чуть сам не убил её отца, чтобы отомстить. Понимаешь, кого мне сейчас? Нет? Вот и другие не понимают. Только и думают, чтобы работу свою не потерять, — огрызнулся я, доставая ключи от дома.
—Что? Господи, Тим! Мне очень жаль! Только ты не можешь винить себя в случившемся. Ты поступил правильно! Наши законы не всегда могут справедливо наказать. И самое главное это то, что ты не убил того человека. Ты хороший мужик. Да, тебе сейчас сложно, но нельзя отталкивать людей, которые переживают за тебя, — не унималась Рита.
—Ты ничего не знаешь. Моей вины в случившемся целый океан. А теперь прощай, Рита, — я зашёл в дом, закрыв перед ней дверь.
Наконец-то. Тишина.
—Тим! Ты серьёзно?! Открой дверь! Прошу!
—Рита, уходи. Умоляю тебя, — ответил я.
—Окей! Как хочешь! Но знаешь что? Ты придурок! Я как дура торчала у твоего дома, чтобы узнать, что случилось и поддержать тебя, ведь ты мне дорог! Понял? А ты просто взял и сбежал! — послышались шаги.
Я закрыл глаза и облегченно выдохнул, положив свою сумку на пол, а ключи на тумбочку.
Приняв душ, я решил приготовить себе что-нибудь поесть. За эти дни я почти не ел, что не очень хорошо сказалось на моём внешнем виде. Холодильник был почти пуст. Я заглянул в морозилку. О, то, что надо. Когда я собирался приступить к готовке, раздался звонок. Кого это ещё сюда занесло? Я подошёл к окну и осторожно посмотрел. А это что-то новенькое. Что здесь забыла Лера?
—Эм, мистер Хьюз. Я знаю, что вы здесь, — послышалось из-за двери.
Чёрт бы побрал эту Риту. Я открыл дверь. Лера грустно посмотрела на меня.
—Что? Клуб сгорел? Или его сносят? Нет? Тогда я занят для другого.
—Я хочу с вами поговорить, — смутившись, произнесла она.
Я выдохнул. Так. Она не виновата. Может у неё что-то случилось. Тим, не будь такой мразью. Ещё чуть-чуть и я превращусь в Джексона, а ведь я был близок к этому. Дурной пример заразителен.
—Хорошо, проходи, — я отошёл в сторону, пропуская Леру в дом.
—Спасибо, — ответила она, проходя внутрь.
—О чём поговорить хочешь? — спросил я, идя на кухню.
—Мы с тобой похожи, — начала она.
—Чем? — хмыкнул я.
—Ты, наверное, видел эту татуировку, — она указала уже на знакомую мне татуировку.
—Да, и что?
—Я её сделала, когда мой муж умер, — произнесла я.
Замечательно. Ещё одна несчастная душа. Может нам создать клуб анонимных неудачников?
—Что с ним случилось? — спросил я, доставая стакан.
В данной ситуации нужно выпить. Мне так точно.
—Он был болен. Я с ним была до самого конца, хотя он пытался отвязаться от меня, чтобы не причинять мне большей боли. Но я знала на что подписываюсь. Какое-то время ему даже полегчало. Мы все радовались, что мы победили. А потом начался самый настоящий ад.
—Будешь? — я протянул ей стакан с виски, но она отрицательно помотала головой.— Как хочешь. А я выпью.
—После его смерти я сделала татуировку. И как вижу, ты тоже, — она указала на замотанную руку.
—Да, в этом мы похожи. Но ты не виновата в том, что он заболел. А я виноват в том, что не успел. Её убили из-за меня. И мне с этим жить, — я сделал глоток.
—Ты не виноват, — уверенно произнесла Лера.
—Ты не можешь этого знать.
—Но знаю. Ты хочешь от всех огородиться, но они за тебя переживают.
—Пойми, что люди, которые мне дороги, умирают. И всегда оказывается, что я не успел их спасти.
—Ты не виноват. Виноват тот, кто стрелял, но не ты. Хватит винить себя. Я тебя понимаю, но сейчас ты как никогда нуждаешься в друзьях.
—Мне и так хорошо, — отозвался я.
—Не ври себе. Рита за тебя переживает, а ты повёл себя как последний придурок.
—Какой есть.
—Нет. Ладно. Я лучше пойду. Но подумай об этом. Да, жаль ту девушку. Но уже ничего не исправить ты должен двигать дальше. До свидания, мистер Хьюз, — Лера встала и ушла.
А я остался наедине с виски и своими мыслями. Гремучая смесь.
Я жарил мясо. Параллельно подливал себе виски. Похоже поездка к родителям откладывается на неопределённый срок вновь.
Мне пришло сообщение, когда я уже мыл посуду. От Джексона. Я вытер руку и провёл по экрану, открыв сообщение. Если Джексон хотел вызвать у меня рвотный рефлекс, то у него получилось. Он прислал фото. Теперь я знаю, что случилось с Егором и мистером Пиджак. На фото был изображён Джексон, держащий чью-то отрезанную руку. Могу предположить, что это Егора. А на фоне был Егор и мистер Пиджак, точнее то, что от них ещё осталось. У меня зазвонил телефон. Джексон.
—Да? — ответил я.
—Получил моё фото? Как по мне, так я неплохо получился, — произнёс Джексон.
—Они ещё живы?
—Ооо, конечно. Хотя они уже умоляют о смерти. Слабые людишки. И да, у вас неплохие медикаменты. Чувствую, что придётся ещё закупиться.
—Что с ними будет?
—Ну, у Егора осталось ещё две ноги. А у другого рука и нога. Остальное пущу на благотворительность. Хоть какая-то польза от них для человечества.
—Ты их там нам части разрезаешь что ли?
—Согласен, грязная работёнка. Не хочешь присоединиться? У меня целая очередь из тех, кто не захотел сотрудничать со мной. Столько людей и столько идей того, как их можно убить.
—Я в другом городе.
—Это не проблема.
—Нет, спасибо. Я воздержусь.
—Как знаешь. Мне очень жаль, что так всё вышло, — произнёс Джексон.
—Да, мне тоже. Знаешь, я чуть не убил человека из-за всего этого.
—Нужно было убить. Кто этот выживший?
—Отец Насти.
—Это он променял родную дочь на свой долг.
—Да, — я крепко сжал стакан с виски в руке.
—Тогда тем более. Почему ты его не убил? Этот кретин заслуживает смерти.
—Знаю, но я не смог. Я не такой человек.
—Согласен. Тим, ты хороший мужик. Убийство даже виновного — это не для тебя. Если во мне и осталась вера в человечество, то только благодаря тебе.
—Хоть что-то, — хмыкнул я.
—Каждое убийство отнимает часть твоей собственной души, которую ты никогда не сможешь вернуть.
—Но ты же как-то с этим справляешься, ведь ты любишь детей, значит не так всё плохо.
—Да, раньше от той тьмы, которая поселилась у меня в душе и подпитывалась убийствами, меня спасла Эмили, но затем её не стало. Но у меня появились  сыновья. Ради них я возвращаюсь домой. Ради них я готов на всё. Ради них я пытаюсь сохранить в себе те крупицы человечности, что ещё остались во мне.
—Я сейчас расплачусь, — иронично произнёс я.
—Ты переживешь это и справишься со всем этим. И ещё встретишь ту самую, которая заставит твоё сердце вновь биться и верить, что любовь — это чертовски крутая штука. Но главное не спейся раньше. А теперь прошу меня простить, пытки ждать не будут, — Джексон сбросил трубку.
Сев на диван, я облокотился назад и посмотрел на потолок. Какой же я идиот. Думал, что возможно влюбиться и полюбить заново. Нет, это всё ложь. Похоже, что мне не суждено быть с кем-то счастливым. Меня всегда учили верить, что счастье есть. Просто нужно верить и ждать. Но я устал. Может Джексон в чём-то и прав, только сейчас я в это не верю.
Тишина в доме меня угнетала. Я включил магнитофон. Послышалась гитара, а затем мужской голос запел:
«Он просто хотел влюбиться,
В её слезах раствориться.
Он просто хотел влюбиться,
Но не сумел
И просто разбился.
Он просто хотел влюбиться,
Но не сумел
И просто разбился...»
Как чертовски верно. Всё это время у меня было ощущение, что я спрыгнул с крыши дома и разбился, но почему-то ещё остался жив.
Я сидел и слушал эту песню, которая описывала мои чувства. А в моей голове мелькали те образы Насти, которые я никогда не забуду. А песня продолжалась:
«И он утонет в своих загонах,
И унесёт его эта пустота,
И не залечит ни одно слово,
Кроме слов «Я люблю тебя» ».