Again to fall in love

Тим

Твою мать, как же раскалывается голова. Я старею. Такого эффекта от пива у меня ещё никогда не было. Я хотел потереть глаза руками, но что-то они меня не слушались. Нужно завязывать с алкоголем. Я медленно открыл глаза. Джексон, почему ты меня тогда не убил? Я согласен. Надо мной нависла Маша. Видок у неё, конечно. Я уйду в мужской монастырь, чем так.
—Проснулся, — мило улыбнулась она, хотя мне это больше напоминает оскал, но это чисто моё субъективное мнение. В данный момент мой мозг работал процентов на тридцать. И я хреново понимал, что происходит. Так, Тим, соберись. Что ты помнишь? Ничего, молодец. Так и надо.
—Что происходит? — непонимающе посмотрел я на неё.
Она наклонилась ближе. Я хотел её спихнуть, но у меня этого не получилось. А знаете почему? Нет, не потому что я толерантен к женщинам. А из-за того, что мои руки и ноги были привязаны к кровати. Я осмотрел своё тело, приподняв голову. Фух, трусы на месте. Стоп, а где всё остальное? Господи, скажите, что меня не изнасиловали геи. Хотя лучше геи, чем она.
—Лучше спроси другой вопрос. Что будет происходить, — прошептала она, облизнув мне ухо.
Я сейчас блевану. Теперь из душа год выходить не буду, чтобы отмыться от неё.
—Предположим, что я спросил, — произнёс я, незаметно оценивая, насколько надёжно я связан.
Ситуация хреновая. Хотя нет, она ещё хуже.
—Какой нетерпеливый, — похотливо произнесла Маша.
Если раньше я ещё сомневался, то сейчас могу уверенно заявить, что она ненормальная.
—Ты собираешься отвечать на вопрос? И прекрати меня лапать.
—Хм, разве тебе не нравится? — игриво спросила она.
О, нет, только трусы не трожь. Там святое.
—Ты всегда отвечаешь вопросом на вопрос? Или сегодня особый случай? — решил узнать я, параллельно наблюдая за её руками, чтобы они не добрались до моего мужского достоинства.
—А тебе что-то не нравится? Любишь покорных? —опять я не получил ответа на свой вопрос.
Она озабоченная, господи. Неужели нет в мире мужика, который хоть раз в неделю был бы готов ей присунуть?
—Ты же понимаешь, что после такого ты лишишься работы. И сто процентов сюда скоро заявятся, — произнёс я.
Она стала смеяться. Точно психичка. Её нужно с Джексоном свести. Это он эксперт по сумасшедшим и озабоченным девушкам.
—Какой же ты наивный. Пока ты был без сознания, я сделала несколько фотографий с твоим участием, — начала она.
Пока что ничего страшного не произошло.
—Надеюсь, я там хорошо получился.
—Ооо, ещё как. Сейчас покажу, — она достала телефон, нашла фотографии. Повернув мобильник экраном ко мне, она стала медленно листать картинки. Я не верил своим глазам. Ей бы в жёлтой прессе работать. Если показать эти фотки любому прохожему и спросить, что тут происходит, то он с уверенностью вам скажет, что какой-то упырь жестоко насилует беззащитную и невинную девушку. Вот же она мразь. Её нужно в психушку строгого режима.
—И зачем тебе это? Любоваться по ночам?
—Понимаешь, когда ты только появился в нашей компании, то ты мне сразу понравился. Но чтобы я не делала, ты не обращал на меня никакого внимания. Да и Алина эта вокруг тебя всё время трётся, — проговорила она.
—И что? — не понимал я.
—Я перестала нормально спать по ночам. Ты каждую секунду, минуту в моих мыслях.
—Не пробовала обратится к психологу?
—Я не псих!
—Конечно, в твоём случае лучше сразу в дурку лечь, — продолжил злить её я.
—Заткнись и слушай, — рыкнула она. Ух, какие мы злые.
—Я весь во внимании.
—Если ты не станешь моим парнем или кому-то расскажешь об этом, или захочешь уволить меня, то с этими фотографиями и печальной историей об ужасном изнасиловании я пойду в полицию и напишу на тебя заявление, а дальше думаю, что и сам догадаешься.
—Уж лучше на зоне отсидеть, чем быть твоим парнем. Тебе лечиться нужно.
—Ты же понимаешь, что я тебя затаскаю по судам? Тебе никто не поверит, ты потеряешь всё: друзей, работу, свободу.
—И здоровую психику.
—Ты готов пожертвовать всем?
—А если я тебе перестану нравится? Возможно, реальный я отличаюсь от того воображаемого принца, который сидит у тебя в голове.
—Тогда ты будешь свободен. Я всё удалю, — ответила она.
А вот это мне уже нравится. Я прекрасно понимаю, что мне светит за подобное. И что почти всегда в данных вопросах суд на стороне женщины. А свалить обратно в Америку я точно не успею. И на все эти разборки уйдёт огромное количество времени, которого у меня просто нет. Ведь лето не бесконечно, а я ещё не был в Ростове. А в этой рекламной кампании с бумагами какая-то тёмная история. И ко всему этому счастью вы мне предлагаете добавить судебные разборки? Нет, спасибо.
—Я согласен, — ответил я. Маша улыбнулась во все тридцать два зуба. Ничего, хорошо смеётся тот, кто смеётся последним. Дорогая, я пережил Джексона, хуже быть не может.