Remember

Глава тринадцатое и разрыв шаблона

    Поттер падал.

      Падал сквозь время, сквозь пространство, сквозь золотистый песочный туман, сквозь мысли, образы, лица…

      Все повторялось точь в точь. Только странного, потустороннего шепота больше не было.

      А потом в сознание вдруг ворвался звон разбивающегося стекла.

***
      Шум, крики, вспышки… Он снова в министерстве.
   Мерлин, как давно это было! Он почти не помнил событий того дня полуторагодичной давности, а для всех окружающих прошло лишь мгновение.

      — Гарри, берегись! — звонкий голос Гермионы где-то на периферии.

      Но Поттер почти не слышал. Он машинально подхватил с пола откатившийся шар с пророчеством и рванул к двери. В голове был сумбур. Ему нужно было место, где он мог бы перевести дыхание и собрать в кучу расползающиеся мысли.

      В груди все еще болезненно ныло от воспоминаний о Томе.

      Для Гарри — они попрощались всего минуту назад. Но для него… Поттеру сложно было представить себе, что Том прожил без него пятьдесят лет. В памяти вспыхивали обрывки событий — первого курса, второго, четвертого…

      Волдеморт вел себя так, будто не помнил его.

      Да… скорее всего так и есть. Он не помнит. Не проводит параллелей между Гарри Поттером и Джеймсом Эвансом…

      — Гарри, куда ты?! — крикнул кто-то ему вдогонку.

      А Поттер продолжал бежать сквозь бесконечные залы Отдела Тайн, периодически уворачиваясь от заклятий преследовавших его ПСов. Где-то на полдороге появились орденцы во главе с Грюмом, тут же схватившиеся с ними и выигравшие немного времени.

      Двери, комнаты, лестницы…

***

      Заклятие Беллатрикс настигло его у самого входа в Атриум.

      — Круцио!

      Поттер, не успевший увернуться, ощутил, как тело прошило острой болью, выгнуло и швырнуло на пол.

      Каким чудом ему удалось удержать пророчество и палочку — Мордред его знает. Но едва первый приступ стих, и он ответил тем же.

      Вымещая на подвернувшейся под руку ведьме всю боль, весь страх и отчаяние, которые до сих пор не отпускали его. Сейчас ему казалось, что он способен убить.