Шесть

Пять

                           Клементина даже не догадывалась, как много времени она просидела на холодном кафеле, размазывая слезы по щекам и убито всхлипывая.

                            Около пары часов, должно быть, потому что за прошедшее время она уже около десяти раз поймала себя на мысли, что пора успокаиваться и брать себя в руки.

                             Еще около тридцати минут потребовались ей, чтобы выполнить это, казалось бы, невыполнимое задание.

                            Безэмоциональное "пять" сорвалось с ее губ просто по инерции, просто потому, что счет менял хоть что-то.

                              Девочка привстала, опираясь на здоровую руку. Вокруг нее раскинулось безжизненное поле, щедро украшенное желтой осенней травой; на горизонте занимался рассвет. Золотистые лучи солнца уже виднелись на дымке облаков, окрашивая их во все оттенки желтого.

                              Девочка не спешила идти вперед, осматриваясь. Столь резкая смена обстановки настораживала. Сначала - пугающая заброшенная лаборатория, а затем - ничем не привлекательное поле, залитое утренним светом.

                              Боль в оцарапанной ходячим руке больше не чувствовалась так явно. То ли Клементина привыкла к этому ноющему, тупому чувству, то ли нервные окончания просто становились менее чувствительными, отмирали.

                              Сделав глубокий вдох, девочка двинулась вперед шаркающей походкой. Какое-то болезненное безразличие охватило ее душу, взяло в плен разум. Апатия, смешивающаяся с ощущением глубокой, пробирающей до костей тревоги, образовывала весьма странный коктейль чувств. Сознание словно раскололось на две части - одна была исполнена могильным холодом и безразличием, вторая - острой болью от потери друга и отвратительным чувством липкой тревоги. Наверное, именно так и начиналось раздвоение личности. В тебе словно боролись два разных человека, и каждый отстаивал свое право на существование, норовя выбраться к "пульту управления" телом.

                               В этой ситуации - одним человеком было безэмоциональное существо, расчетливое, обладающее холодным разумом и трезвым рассудком, а другим - маленькая девочка, мечтающая забиться в самый дальний темный угол, как раненое животное, и рыдать до тех пор, пока все чертовы эмоции не выльются наружу потоком слез.