НАУЧИТЬСЯ ДЫШАТЬ

Глава 3

Не изобрели еще таких денег, которые могли бы согревать человеку душу так, как согревает любовь и теплота человеческого сердца.

Владимир Эдуардович Казарян

Все знают эту противную разновидность погоды: смесь ушедшего, но все еще тянущего к жизни слабые теплые руки лета и только вступившей в свои права осени, уже не щадящей и яростно бьющей тебя по щекам резкими порывами ветра. На улице блестели дороги пятнами луж, точно мазутные очаги на поверхности зеркального озера, подогреваемые по-летнему лучистым солнцем.

Ирина вздохнула и зашторила окно, напуская в кабинет отца темноты. Теперь так будет целый месяц: то дождь, то солнце. Одним словом ― противная слякоть. Но какое дело ей? Ее ноги в любом случае не коснутся холодных луж, шелковистой травы, подошва сапога не наберет на себя листьев. И даже прибежать домой, кляня погоду на чем свет стоит, она не сможет... Мысли отмотали пленку времени назад и вызвали в памяти недавний инцидент с Иваном. Вот стыд какой!

— Дочка, о чем задумалась? — спросил отец, с головной болью растянувшийся на диване в кабинете. — Грустишь из-за болезни? Не печалься, милая, все образуется, это дело времени.

Девушка подъехала к дивану, который хранил так много чудесных мгновений детства. Она всегда была папиной дочкой. Еще малышкой, когда все ее любили и щипали за пухлые щечки, она частенько просиживала часами на этом диване цвета зрелой сливы, наблюдая за работой отца.

— Я верю, пап, — вздохнула она и сжала его ладонь. — Но порой так трудно верить. Кажется, что уже даже мама и Дарина поставили на мне крест. Даже... — Ирина с полсекунды колебалась, но все же сказала: — даже Иван, твой новый прораб, ко мне лучше относится.

Мужчина приподнялся на диване, складывая руки за головой, и устроился на подлокотнике. Взгляд его мудрых глаз, повидавших достаточно, устремился к дочери. Он не мог не приметить юношеский румянец смущения на ее щеках или того пьянящего блеска в глазах, который она старалась скрыть от него.

— Что там с этим Иваном? Вы уже успели пообщаться?

— Только тогда перед бизнес-центром и в доме, когда он приехал к тебе на встречу. Он сказал, что не оставил бы своего родственника-инвалида одного.