Кейн: Искажённая. #Wattys2018

Глава 24

[Дмитрий]

— Она в бреду, — твердит брат. Мечется из угла в угол. Сдвинутые в середину брови и поджатые губы говорят о его готовности пойти и разорвать каждому встречному глотку. — Вот уж не думал, что дойдёт до такого. Всего за сутки! Сколько у нас есть в запасе?

  Я взглянул на Селену. Измученная и обезвоженная, она бледна как мраморная статуя.

— Не больше четырёх часов, — вздыхаю я. — Потом начнётся заражение.

— Господи...

  Брат изо всех сил старается отвергнуть эту ситуацию. Пытается бороться с реальностью. У меня не выходит.

— Я присмотрю за ней, — говорю я. — Сходи проветрись. Я позову тебя, если что-то изменится.

  Макс кивнул. Помедлил у порога.

— Скажи, что все наладится...

  Молчу. Я не могу сказать. Но хочу в это верить. Брат опускает огорченный взгляд. Уходит.

Я ни чем не могу помочь ей. Я и так слишком много вколол ей. Это слишком опасно. Мне только и остаётся, что менять повязку на ране. Одно успокаивает — она кровоточит уже не так сильно.

  Отяжелевшими руками отжимаю тряпицу от воды с почти растаявшим льдом — Макс принёс из соседнего заброшенного дома. Кожа девушки горит огнём, я бы вновь дал ей жаропонижающее, но больше нельзя. Это убьет её. Поэтому я просто обмываю её угловатое бледное лицо холодной водой, чтобы хоть как-то унять температуру. Впалые глаза и щеки приводят меня в ужас.

  Там, на площади, стоя среди народа, я слышал обрывки фраз, касающихся попытки восстания. Кто-то говорил, что сейчас самое время уничтожить тиранию в колонии. Другие шептались, что поступок Селены только усугубил их нынешнюю ситуацию. Но все они хотят одного — свободы.

      Я знаю, как все исправить.

[Селена]

  Моё тело сново полно силы. Мне гораздо лучше. Может, весь день был просто сном?

  Я открываю глаза. И все рушится. Вновь слабость и боль. Духота и сырость. Ощущаю прикосновение на талии.

— Дмитрий?

Он поворачивается на голос, но черты его словно расплавляются превращая моего любимого в... нет. Грин.

— Ну вот мы и встретились, Кейн, — говорит солдат довольным голосом.

— Нет... — Я сейчас закричу.

  Сияет ослепительный оскал.

Огромная ладонь накрывает мой рот и нос. Я не успеваю вдохнуть, и легкие сводит. Внутри словно вакуум — ни вдохнуть ни выдохнуть. Не надо...

  ...пожалуйста...

  Невыносимо жарко и душно. Открываю глаза от касания на талии.

  Все повторяется. Меня никто не душит, но в горле уже застрял ком. Мне нечем дышать.

— Нет, не надо. Прошу...

Силуэт поворачивается ко мне. Грин. НЕТ!

— Селли, — зовет успокаивающий голос.

— Это неправда. Это сон! — твержу как скороговорку. Это снова мой кошмар.

— Милая, это Я, Дмитрий, — у Грина испуганное выражение на лице. Не понимаю. — Селена, успокойся.

— Я не верю... не верю... это не ты... не...

  Мне заткнули рот. Не рукой. Холодным, мягким прикосновением губ. Поцелуй, настоящий. Я узнаю эти губы, узнаю того, кому они принадлежат. Это Дмитрий. Реальный.

— Теперь веришь? — спрашивает он, отстраняясь. Я смотрю в эти зеленые глаза, и мне становится спокойней.

— Верю.