Seven kisses for the untouchable

Глава 10

Лалиса
Невыносимый! За что этот маг свалился мне на голову?! За какие грехи?!
Он прижимал меня к стене своим телом, как настоящий великан, а я, подняв голову, смотрела в эти серые глаза.
Меня раздражала его наглость, высокомерие и проклятый внутренний голос! Я не могла позволить ему разрушить мой предстоящий брак! Не собиралась жить на улице только потому, что он намерен утолить свое любопытство!
— Засуньте свой внутренний голос знаете куда?— прошипела я, глядя ему глаза.— Я — невеста вашего брата,Чонгук. И вы забываетесь.
— Разве? — прошептал он и немного отстранился, а его взгляд замер на моих губах.
Умом я понимала, что это все неправильно. Что мне нужно вырываться и бежать от него как можно дальше… Умчаться прочь от этих колдовских глаз и низкого голоса… От этих горячих мужских ладоней, покоящихся на моей талии и обжигающих кожу через тонкую ткань рубашки.
Я вдыхала запах мужского парфюма с легкими нотами табака и невольно сравнивала Гука с братом. От Хосока пахло иначе. Свежестью. Спокойствием. Беззаботностью.
А Чонгук…Для меня это был запах опасности. Запах силы.
И запах беды.
Я закрыла глаза, прислушиваясь к каждому удару своего сердца и ощущая каждой клеточкой тепло мужского тела.
— Пожалуйста,Чонгук…— прохрипела чуть слышно.— Я устала с тобой сражаться… Я действительно люблю Хосока.
Эта ложь далась мне труднее, чем моя игра во влюбленную невесту. Но в глубине души я надеялась, что именно эта фраза поможет мне построить границу, за которую Чонгук не посмеет ступить.
Я чувствовала, как его горячее дыхание, обжигало мою щеку. Ощущала, как его дрожащие пальцы откинули прядь волос от моего лица.
И мое сердце пропустило удар, когда я почувствовала, что мужские губы коснулись моего виска… Едва уловимо… Невесомо.
Гук хрипло выругался и в следующий миг я почувствовала странную пустоту.
Только сейчас я поняла, что стояла, затаив дыхание.
Больше не было ни горячих ладоней, ни мужского тепла…
Я открыла глаза и сразу же встретилась взглядом с Чонгуком. Он стоял в нескольких шагах от меня, опираясь на край стола. Вид у него был абсолютно безучастный, словно ничего только что не произошло.
Боги… Мне бы его выдержку…
— Нам надо навестить твоего Дариуса Трези,— сообщил он спокойно, но между бровей пролегла небольшая морщинка.— Иди переодевайся в свое соблазнительное платьице и спускайся вниз. Сразу после завтрака мы навестим твоего знакомого. И да…
Он стянул с пальца свой золотой перстень и снова подошёл ко мне.
Я же словно прилипла спиной к стене, не в силах даже пошевелиться.
— Руны защиты, как у законников у тебя же нет?
— Нет,— ответила тихо, глядя на волевые черты красивого лица.
— Значит, надевай его,— спокойно произнес Чонгук, не смотря мне в глаза.
Он сам поднял сам поднял мою дрожащую руку и, надев мне перстень на большой палец, снова поспешил отойти к столу.
— Но… Зачем,Чонгук?— вырвалось у меня.
— Перстень работает по принципу руны… Хоть небольшая защита от черной магии у тебя будет. Мне его одна ведьмочка сделала, когда один гаденыш на полукровок охоту объявил. Мерзавца мы наказали, а перстень остался. Ты же сама говорила, что видела битву магов… Этот городок опасен. А особенно сейчас,— улыбнулся вымученно он.— Ладно, иди переодевайся. Я поговорил с Хосоком, и теперь ты будешь вести расследование с нами. Украду тебя у твоих книг. Надеюсь они мне потом не отомстят.
Я развернулась и негнущихся ногах направилась к двери. В голове была полная каша…
Сейчас Гук был таким, каким я не видела его ни разу. Искусственно сдержанный и непривычно дружелюбный.
Меня и радовало то, что меня подключили к делу, как сыщика… И одновременно пугало.
— А ты и вправду вчера примчалась к Хосоку, потому что думала, что мне нужна помощь?— спросил Чонгук мне вслед.
Вот черт… И почему я уже понадеялась, что он об этом не вспомнит?
— Да,— не оборачиваясь, все же созналась я.
— Ты так за меня переживала, что не побоялась ночного убийцу,Лиса?
— Я… я… Вот черт…— простонала и прижалась лбом к двери.— Все не так и…
Я не могла подобрать нужных слов, потому что в моей голове сейчас царил полный хаос.
— Значит, переживала…— раздался довольный голос.— Ты не поверишь, Лалиса Манобан, но ты стала первой женщиной, которая за меня тревожится. Считай, что ты только что лишила меня невинности.
Я улыбнулась и покачала головой…
— И все-таки неисправим,— буркнула негромко и вышла из столовой.