Спасти скромного и параноидального актёра второго плана [Быстрая трансмиграция]

Глава 68 Глава 3 7 «Судный день»

Он отпустил руку и положил мясное животное, которое нес.

Но он не решался повернуть голову, чтобы посмотреть на винный магазин, и его бледные руки слегка дрожали, как будто он подавлял какое-то душевное напряжение.

Человек-овца упал на землю после того, как его отпустили, его лицо покраснело от сдерживания, и наконец ему стало лучше.

Но когда он поднял голову и его глаза коснулись забинтованного лица Лун Юаня, особенно глаз с суженными зрачками, его лицо снова стало бескровным.

Все его тело дрожало, как будто его могли вырвать в любой момент.

Это так страшно, он, должно быть, убийца, иначе откуда у него могли быть такие ужасающие глаза!

Он был так напуган, что не осмеливался ничего сказать и мог видеть только вырисовывающуюся высокую фигуру позади забинтованного человека.

Кажется, это предыдущий спонсор.

Затем прозвучал приятный мужской голос, и вместе с этим голосом изменилось и настроение перевязчика.

"Что случилось?"

Хотя человек-овца чувствовал, что это, должно быть, его воображение, на самом деле у него было такое ощущение, что перевязчик нервничал.

Под испуганным взглядом человека-овцы высокий забинтованный мужчина медленно обернулся, и на его лице были видны только темные зрачки, выражение которых не было ясно видно.

"ничего."

Закончив говорить, он на мгновение заколебался, казалось, изо всех сил стараясь сформулировать свои слова, чтобы последующее повествование было более плавным и разумным.

«Он оскорбил меня, и я дал отпор».

Объяснение, которое он дал после долгой паузы, было кратким и лаконичным.

Человек-овца не посмел опровергнуть.Он только видел, как ладони бинтовщика за его спиной медленно сжимались.Он не знал, нервничал ли тот или угрожал ему.

В общем, ужасно.

Человек-овца вытер слезы с лица, надеясь, что эта ужасная вещь скоро закончится, поэтому он согласился с заявлением перевязчика и больше не был таким неумолимым, как раньше.

«Теперь все в порядке».

"пойдем."

Пока он говорил, пальцы Лунцяня сжались еще сильнее, как будто он боялся дальнейших допросов Цзю Шу.