Существует лето без тебя

Глава 5

Примечание: Хочу напомнить, что большинство действий этой книги плод моего воображения. Сцены, описанная в начале главы , нет в сериале или книге.

Ещё: Wattpad наотрез отказывается принять песни в этой главе. Тем не менее, они играют важную роль как в этой главе, так и во всей книге, потому оставлю их здесь (и в главу с плейлистом).

"ghost of love" by the rasmus
"livin' in a world without you (acoustic)" by the rasmus

Конрад

Полтора года назад

    Рухнув на холодный песок, обнимаю лицо руками.
    Тело немеет от боли. Разум затуманен яростью. Все ощущения кажутся мне знакомыми, но разница в том, что в прошлый раз ничего нельзя было сделать, только мириться. В этот раз, у меня были все шансы что-то исправить и я пролетел по всем пунктам. Я был слишком глуп чтобы воспользоваться возможностью. Надежда больше не со мной. Вместе с ней, меня покидает и вера.
    Хочу подавить эти чувства, всю бурю возникшую в груди, но я не знаю, как. Не знаю, как оправиться после этого. После того, что узнал о своей любви. О своем брате. О том, как они со мной поступили. Как они могли?
    Рычу, ударяя кулаками в песок, который никак не виновен в том, что со мной происходит. Почему я такой дурак? Почему я позволил им быть вместе? Почему отказался от нее? Почему не боролся? Почему не остановил? Почему не признался искренне в своих чувствах к ней? Почему?
    Хотел бы я спросить у себя, в какой момент все пошло не так, но я слишком хорошо знаю ответ. Ярко помню все детали того дня. Она была в лиловом платье с цветами. То платье, что прекрасно олицетворяло ее сущность. Оно хорошо подчеркивало ее красоту, её уникальность. Такая нежная, хрупкая, словно лепесток. Она улыбалась, обнимала меня и держала за руку в предвкушении своего лучшего выпускного, пока я не подвел ее. Разочаровал. Закрылся от нее, соврал. На первом месте вместо нее, у меня была скорбь, собственное горе, я напрочь забыл что она тоже скорбела. Не позволил ей быть рядом когда очень нуждался в ней. Знаю, у меня был выбор, но я не хотел втянуть ее в ту тьму, в которой слепо пребывал. Мне кажется, именно так мне было легче скорбеть и принять смерть мамы.
    Я не до конца оправился после ее смерти, но как по-вашему я должен воспринять помолвку моего брата и девушки, которую люблю всю жизнь? Смогу ли я смириться? Просто позволить этому случиться? Улыбаться им и выразить свои поздравления? Ни за что. Я, может, и вру, но не в таких делах. Это слишком важно для меня.
    Глаза щиплет. Слезы подступают, как и тихие всхлипы. Когда позволяю слезам течь, ощущаю тугой узел в горле, который давит. Давит так, что щемит в грудной клетке. Знаете это душераздирающее ощущение, когда мир рушится и все теряет смысл?
    Под шум волн, выпускаю глубинные рыдания, спрятав лицо в ладонях.
    Как мне восполнить эту дыру образовавшуюся от предательства? Вернуться в дом как ни в чем не бывало? Словно это не сломило меня снова?
    — Конрад?...
    Слышу до боли знакомый мелодичный голос, потому подавляю всхлипы. Разом вытираю лицо и возвращаю каменное лицо. Она не должна знать, какую власть имеет над моим сердцем. Как способна разбить и исцелить его одним своим присутствием.
    Белли садится рядом на песке. Поворачиваю голову в противоположную от нее сторону, чтобы та не увидела мои красные глаза и мокрые щеки.
    Боже, как же мне больно от знания что она рядом, но это лишь на краткий промежуток времени. Она исчезнет, как призрак. Останется лишь в моих воспоминаниях. Скорее всего, больше мы с ней не увидимся. Я не смогу. Не выдержу.
    — Конни... – шепчет. — Знаю, эта новость выбила тебя из колеи, мы сами еще в шоке от происходящего.
    Она улыбается? Она хочет вырвать мне сердце из груди?
    Стискиваю челюсть. Так, что зубы скрипят.
    Хочу попросить ее уйти, но знаю, что буду жалеть после. Не хочу, чтобы она уходила, хоть и разбивает мне сердце своим присутствием. Хочу ощущать ее рядом еще немного.
    Прикрываю веки.
    — Прости, Белли.
    Мой голос хриплый. Меня это не удивляет.
    — Ты не виноват, Конни. Так сложилось. – успокаивает она, но мы оба прекрасно знаем, что это не рука судьбы свела их, а моя глупость.
    Горько усмехаюсь.
    — Уверена?
    Наплевав на всё, поворачиваюсь к ней и смотрю прямо в глаза. Они расширяются от неожиданности. Лицо Белли как всегда свежее и красивое. Оно не обрамлено болью. А в моем взгляде, я уверен, не мелькает блеск или восхищение, которые всегда были там для нее. Сейчас я настолько разбит, что не способен больше отрывать от себя.
    Ее губы приоткрываются, глаза учащенно пробегаются по моему лицу. Вижу в глазах нотку удивления, но она словно не верит тому, что видит. Я бы тоже не поверил.
    — Это ваше решение... – начинаю, затем поджимаю губы. — Надеюсь, оно правильное.
    Говорю эти слова так, словно рот набит стеклом.
    Белли отводит взгляд.
    — На самом деле, – одумываюсь, удивляя себя. Устремляю взгляд в сторону горизонта. На фоне слышен шум волн которые пытаются нагло ворваться в наш разговор. — Джер лучший вариант. Правда. Он искренне любит тебя. – уверяю ее, но я готов врезать сам себе.
    Слышу ее вздох.
    Слышу, как следующие слова уже уничтожают все, что могло бы быть, и, возможно, что было между нами:
    — Думаю, мы никогда не любили друг друга. Это было всего лишь... – замолкаю, подбирая слова, и пытаюсь не откусить себе язык. — Мимолетное подростковое влечение.
    Пожимаю плечами. Не смотрю на нее. У меня не хватит сил столкнуться со своей ничтожностью и с ее разбитым сердцем одновременно. Но так ведь будет лучше, правда?
    Поднимаю потерянный взгляд в звездное небо в поисках одобрения.
Правда, мам?
    Белли молчит. Краем глаз замечаю как она поднимается.
    — Да, – тихо соглашается. Я не думал, что боль может настолько усилиться. — Ты прав, Конрад. Между нами не было любви.
    Раньше, Белли злилась. Кричала. Выражала свое недовольство. Ругала за то, что несу такую чушь лишь чтобы ложно спасти всех нас от боли, хотя бы на пару мгновений. Сейчас же... она просто согласилась. Сдалась.
    Это окончательно. Я потерял ее.
    Слышу уходящие шаги и прикусываю губу. Сам не заметил, как из глаз снова полились слезы.