Мой Принц (или Кумихо из 21-го века)

Глава 38, в которой Лин ставит диагноз, пугает рабочих...

... и берёт важную вещь на хранение

Конечно, как я и думал, долго меня Его Высочество не удержал. Почти сразу после моего приказа идти в дом, руки Му Сина ослабли, но так и не разжались, так что, увы, моя тушка некрасиво съехала по его телу, пока ноги не коснулись земли, попутно задирая и вымазывая мою белую одежду о его извазюканные в грязи и копоти лохмотья.

– Пойдём, – я взял Его Высочество за локоть и направил в сторону дома. И Тэ Му Син безропотно шёл куда направляли. Это пугало.

– Матушка Чхвэ? – спросил я, остановившись на пороге купальни. – Вода уже готова?

Она кивнула. А я оказался ещё перед одной дилеммой.

– Му Син, господин лекарь скоро приедет. Ты сможешь пока справиться сам?

Он стоял, как манекен, глядя внутрь комнаты с бочкой, и молчал.

– Му Син, – я шагнул вперёд, заглядывая в пустое лицо, и взялся двумя пальцами за чёрную одежду на его груди. – Му Син, твоя одежда грязная. Она плохо пахнет.

Его взгляд сфокусировался на мне, а потом опустился к зажатой в пальцах ткани. Ноздри шевельнулись, втягивая воздух.

– Ты сможешь искупаться сам или надо помочь?

Он опять не ответил, но двинулся в сторону бочки.

– Ладно, будем считать, что ты справишся... – пробормотал я и закрыл за ним двери купальни. Почему он опять перестал разговаривать? Ведь, только что, во дворе, говорил!

Вскоре в поместье прибыл господин лекарь Ши. Проводив его до дверей, за которыми скрылся Принц, я выдохнул и почувствовал, наконец, голод. С самого утра, когда мы с генералом Паком покинули храм, у меня крошки во рту не было. На кухне я быстро перехватил холодного мяса и приказал И-Мин приготовить жидкую рисовую кашу на бульоне. Пока она готовила, я сидел в углу и нервно обгрызал куриные косточки – это было всяко лучше, чем метаться по кухне, роняя чашки, или позорно прислушиваться к плеску под дверью купальни, тыняясь по коридору. Но вот, готовую кашу налили в пиалу и я, натянув на руки уже далеко не белые рукава одежды, понёс исходящую паром тарелку в комнату. Чтобы случайно не столкнуться с Его Высочеством в коридоре – мало ли в каком виде он выйдет – отправился со своей ношей через наружную галерею заднего двора. На улице была чёрная и вполне осенняя, судя по температуре, ночь. А ещё, у ступеней лестницы, сходящей на двор, в свете одинокого факела стоял генерал Пак и задумчиво разглядывал мёртвых волков у своих ног.