запрет на любовь ( "фильмы для взрослых" )

глава 34

Сидя за столом в Большом зале за завтраком, Гарри мечтал о том, что вырастет и станет Министром магии.

Возможно, за эту должность ему придётся подраться с Гермионой, но он готов был пойти на такие крайние меры ради одной единственной цели: он хотел стать Министром и на законодательном уровне отменить к хуям понедельники.

Отменить понедельники, Ежедневный Пророк и Риту Скитер.

Всё потому, что Малфой во главе стола снова сидел и нагревался, внимательно вчитываясь в текст её - Гарри был абсолютно уверен, что именно её - очередной поганой статейки. Драко сминал побелевшими пальцами хрустящую газетную бумагу, пачкая кожу невысохшей типографской краской, и нервно бегал глазами по строчкам. Он бледнел, злился и часто дышал. Это было ненормально.

Никто в зале больше не реагировал так, как Малфой: остальные читали, тыча пальцами в газету, шушукались громче обычного, но ничего сверх того, никаких возгласов, никаких насмешек, никакого Ханнигана.

Несчастный Ханниган, кстати, в последнее время был тихим и постоянно бегал в больничное крыло. Гарри не знал почему.

Поттер взглянул на Джулиана, сидящего за пуффендуйским столом. Тот тоже читал Пророк, но лицо его оставалось безэмоциональным, только руки дрожали.

Да что там, блять, опять такое?

Некоторую ясность внесла Миллисент:

— Так и надо этим пидорам, - довольно протянула она, откладывая газету.

А, опять пидоры, корень всех проблем. Все беды в мире из-за геев, как можно забыть об этом, ну.

Малфой вскинул на Булстроуд затравленный взгляд, но ничего не ответил на её злобный выпад. Зато ожидаемо ответила Гермиона:

— Мы возвращаемся в каменный век, Миллисент, - процедила сквозь зубы Грейнджер.

Рон рядом с ней насупленно жевал омлет.

— Ты абсолютно права, Гермиона, - сказала встревоженная Полумна, чуть склонившись над столом. — Это какое-то дикое варварство.

Булстроуд была с ними категорически не согласна:

— Варварство - это неспособность подчинить себе свой член, - строго отчеканила она.

Малфой с тихим вздохом понуро опустил подбородок на сцепленные в замок пальцы. Ему не нравилась завязавшаяся агрессивная дискуссия и, судя по его печально-отрешённому лицу, он вообще не желал находиться здесь и слушать чьи бы то ни было препирательства.