Go ahead and cry little girl

Я выхожу из игры

      Уже отходя от дома Стэна, Вика помахала рукой ещё сидящему на крыше товарищу и скрылась во тьме.

      09:45 показали наручные часы на запястье. Домой идти совершенно не хотелось, там её все равно никто не ждал и, скорее всего, не будет ждать никогда, но все же в участок за несоблюдение требований Хокстеттер в край не хотелось бы. Вика решила срезать дорогу через темные глубины парка. Нужно быть крайне сумасшедшим, чтобы переться туда одному и ночью. Наверное, передалось от брата такое бесстрашие, которое и свело его в могилу, а точнее в небытие канализационных труб. Возле памятника «За короля и страну» стояли двое неизвестных Вик парней. По виду они только окончили школу. Один стоял, оперевшись спиной на сам памятник, второй сидел на корточках и знай себе прикуривал. По их речи было понятно нетрезвое состояние парней, скверный лексикон летел в буквальном смысле через каждое слово, что аж уши вяли.

— Эй вы! — Хокстеттер вздумалось подойти к тем двоим, которые явно и без того её заметили.
— Какие люди! — ликовал парень, поднявшись на ноги. — Что ты тут забыла или имели давно? — докурив, он бросил бычок на асфальт и начал подступать все ближе и ближе, пока расстояние между ними значительно не уменьшилось.
— Ты только без меня её не трогай, допью и присоединюсь! — стоящий у памятника парень сделал глоток алкоголя, не сводя глаз с тех двоих.
— Что куришь, махорку? — без всякого страха спросила она. С левыми пацанами она уже ой как давно научилась общаться, только вот Генри был сущим исключением. При виде его колени дрожали, пульс учащался, земля уходила из-под ног, делая ее такой беспомощной и жалкой перед ним.
— Тебе чего надо? — огрызнулся парень, которого, как позже узнает Вика, был никем иным, как Питером Гордоном.
— Есть чем закурить?
— Затянуть, значит, хочешь, верно? — Питер похотливо улыбнулся, смотря на силуэт, только Вика этого вряд-ли могла заметить. — Ну есть. Марихуана подойдёт?
— Сколько ты хочешь за одну?
— Погоди, дай я на тебя взгляну, а то уж больно ты мне подозрительной кажешься. — Гордон, переминаясь с ноги на ногу в пьяном состоянии, рыскал в карманах темных спортивных штанов в поисках чего-то. — Вот, нашел. — пробубнил он, поднося ближе к лицу девушки. Из серебряной зажигалки вспыхнул язык пламени. Питер поднёс его чуть ближе, ниже подбородка девушки и обомлел:
— Чет... Что-то твоя рожа до боли мне знакома. — Гордон начал всматриваться в профиль девушки, при этом сощурив глаза. — Хокстеттер, ты что-ли? Вика, я правильно понял? Твой братец нам серьезно задолжал, напомни этому говнюку, чтобы долг отдал к четвергу, иначе мы ему ноги переломаем.
— У вас были с ним счёты, но он, наверное, умер.

      С лица Гордона пропала улыбка не от того, что ему якобы жаль Патрика, а от ускользнувших денег.
— Эд, отбой! — крикнул он своему другу, подняв руку. — Денег можно не ждать.
— Так что ты там хотела, махорку?
— Можно и марихуану.
— Лады, пошли со мной. — Питер махнул рукой в знак следовать за ним и побрел к мемориалу, где и дожидался его Эд.
— Она хочет твоей травы. — указал Питер на Вик, оперевшись на единственную, так сказать, архитектуру города.
— А что мне за это будет? — Эд нагло сложил руки на груди. — Хули мне давать ей МОЮ траву? Да и кто она вообще?
— Меньше вопросов задавай, тебе все равно столько не скурить. Дай ей.
— Идите вы все в жопу. — парень нервно выдохнул и полез ко внутреннему карману бежевой кожаной куртки, достал оттуда маленький металлический контейнер из-под конфет, открыл крышечку и протянул длинную сигарету к костлявым пальцам Вик. Та сразу же приняла её к себе и распределила между губ.
— Поджечь?
— Давай.

      Питер снова раскрыл ярко-желтое пламя зажигалки и поднёс к бычку девушки. Та затянулась, откашлявшись с непривычки.
— Ты резко не втягивай, а то голова закружится, плохо стать может.
— Спасибо.
— Ладно, — подвёл Эд, — идти надо, иначе снова от отца получать.

      Ребята развернулись, странной походкой зашагали в том направлении, откуда шла девушка. Вика села у подножия памятника, где валялись две бутылки, в которых ранее содержалось пиво. Рядом с ними лежали маленькие кусочки белого мела от побелки. Вик подобрала один, написав на асфальте надпись имеющую двойной смысл:

«Я выхожу из игры»

      Вика снова затянулась, затем ещё и ещё, и так продолжалось, пока глаза не начали сами собой слипаться, а мозги улетать на орбиту.