Как говорил Константин Симонов

Глава I. Полсотни безмозглых сявок и дешёвок

День первый.       
Выскочив из спального мешка, Чайка принялась испуганно вертеть головой из стороны в сторону, пытаясь понять, что происходит. С улицы доносились бешеные крики. Судя по всему, там завязалась драка. Причем, крупная драка. Да только кому было драться? Инструкторам друг с другом? Девушка сонно огляделась. Что за?.. Вчера, когда она легла спать, не было такого количества спальных мешков, которые сейчас лежали рядами и ждали своих будущих хозяев.
         — Видимо, курсантики приехали, — недовольно пробурчала Чайка, саркастично выделив голосом слово «курсантики», но услышав, что крики набирают обороты, девушка поспешно выскочила из спального мешка. Влезая в штаны, которые были ей немного большеваты, Чайка зевнула. Всё-таки спросонья ещё. Накинув серый свитер и альпийские ботинки с железными пластинами, воровка выскочила из палатки.       
То, что она увидела, заставило её рот отвиснуть чуть ли не до земли, а глаза приобрести размер блюдечка: посередине поляны, рядом с сенными тюками, дралась целая толпа мальчишек примерно её возраста. Причем дрались они и друг с другом, и вламывали звездюлей взрослым.
— Твою мать! — ошарашенно крикнула Чайка.  Где дядя Паша?       
А, вот и он, удерживает парня, который рвется в драку, как кипятком ошпаренный, и которого со спины держит второй. Вот это желание морду кому-то набить, что аж двое человек его еле держат! Дядя Паша очень нравился Чайке и хоть она часто ему грубила, не позволила бы никому трогать этого доброго кладовщика. А сейчас он что есть мочи орал на того паренька и пытался прижать его к камню, чтобы мальца не занесло в толковище. Вдохнув в лёгкие побольше воздуха, Чайка полетела на помощь дяде Паше.       
— Что тут за зверинец?! — крикнула она, едва оказавшись рядом.       
— Ох, нихера себе! — воскликнул парень, который, как на пожар рвался в драку. — Тут ещё одна! Видал, Кот?! — парень обратился ко второму, державшему его со спины.       
— И что теперь?! — спросил мальчишка. — Обосраться от радости?!       
— Птица! — обратился к ней кладовщик. — Придержи этого сорванца! Больно буйный, собака! А я остальным помогу, а то их скоро в кашу смолотят!       
— Давай! — откликнулась беспризорница. Схватив парня за воротник куртки и едва не наваливаясь на него, она сердито спросила: — Тебе что, шалопай, больше всех надо?! Хочешь, чтобы личико подпортили?! — Тот выпучил на неё удивленные глаза, ошалев от такого поворота событий. Нифига себе, девчонка, а такая борзая!        — Отстань ты! — парень выдернул из рук воровки свою куртку и, переместив всё внимание на Чайку, как по волшебству забыл о стремлении в драку.       
— А ты не лезь, куда не надо, как ребёнок маленький, трогать никто не будет! — решительно ответила Птица, зыркнув исподлобья недовольным взглядом. Затем обратилась ко второму товарищу, который всё ещё сжимал плечи сорванца: — А ты травы борзянки ему поменьше давай! А то, глядишь, пришибут твоего дружка и поминай как звали!        Парень, вскинув брови, уже собирался бросить в ответ что-нибудь колкое, но задуманное совершить не удалось. Оглушительная очередь пистолета-пулемёта МП-40 — или как все привыкли «шмайсера» — заставила вздрогнуть не только Чайку. Вся свора тут же притихла, однако в эпицентре недавней драки продолжалась возня. Птица услышала голоса:        — Чем он его?       
— Прикладом.     
— Это же ребёнок, — с укоризной произнёс голос дяди Паши. А вот и он сам, несёт на руках парня, у которого пол-лица заляпано кровью. Судя по обмякшему телу и безвольно болтавшихся руках и ногах, парнишка был без сознания.       
Да и не он один такой разукрашенный, на всей ораве парней и живого места не наблюдалось. Кто в сенной трухе, кто в грязи, а кто в алой крови. Подбитые глаза, рассечённые брови, синяки — доктор за голову схватится. Как и догадывалась Чайка, из «шмайсера» пальнул Антон Вячеславович Вишневецкий — начальник лагеря.       
— Затеять драку из-за шайки горячей воды!.. — начал Антон, но тут же сорвался на полуслове. Очень зол. Ясно-понятно, и Чайка была бы злой, если бы в первый день курсанты устроили такой кавардак, покалечив почти весь преподавательский состав. — Мы надеялись набрать отчаянных, смелых парней, а вместо этого получили полсотни безмозглых сявок и дешёвок, которые совершенно не смыслят что делают и что говорят! И в следующий раз, если, конечно, вы, щенки, посмеете снова завязать такое толковище, всех зачинщиков...      
— Исключат из школы, что ли? — послышался протяжный голос, явно насмехающийся над словами Антона Вячеславовича. Что, не веришь, что ли? Больно смелый? Толпа недовольно зашумела. Чайка в необъяснимом порыве злости ответила, сама толком не зная кому:       
— А ты бы лучше молчал, баклан, если жизнь дорога!
Скопище притихло и посмотрело на воровку непонимающим взглядом. Видимо, тоже подумали, что девчонка слишком борзая. Та уперла руки в бока и окинула мальчишек победоносным взглядом, хотя в голове уже порядком струхнула. Вишневецкий сейчас и ей что-нибудь выскажет. Однако Антон Вячеславович наоборот кивнул, мол, «девка дело говорит», и продолжил гневную тираду:       
— Исключат из школы... Всех до единого исключат... А потом «вниз» отправят и расстреляют, к чёртовой бабушке.       
— Кончай парашу гнать, — спокойно сказал парень, который ещё совсем недавно рвался в драку. Его товарищ, Кот, прищурив левый зелёно-голубой глаз, кивнул, якобы полностью разделяя его слова. — Мы малолетки, а нас по закону даже судить нельзя, умник.       
— Судить нельзя — да шлёпнуть можно! — гавкнул на мальчишку Антон Вячеславович. Юнец усмехнулся и повернулся к другу:      
— Это что, бугор местный, что ли?       
— Это Антон — начальник лагеря, — пожав плечами, ответил Кот — высокий молодой хлопец приятной наружности. Золотисто-русые вихрастые волосы, пухлые губы, скрывающие слегка неровные два ряда зубов, и выделяющиеся ямочки, которые появлялись даже тогда, когда парень просто шевелил губами. Одним словом, миловидный мальчишка, но Чайка-то знала, что просто так этот милёнок не попал бы в диверсионную школу для уличных воров и убийц. На улице часто встречались такие симпатичные ребятки, но все они могли запросто грохнуть человека и своровать что-нибудь из чужого кармана.       
— А ты кто? — а вот это уже адресовано Чайке.        — Тебе лучше не знать, пёс бойцовский, — рыкнула в ответ она. Круто развернувшись, Птица осмотрела место побоища. Её цепкий взгляд неожиданно обнаружил упитанную девчонку, стоящую чуть поодаль всего мракобесия. В драке она явно не участвовала, так как альпийская форма не пестрила кровавыми пятнами и даже не помялась. — Из-за чего драка произошла? — решительно спросила Чайка, подойдя, вероятно, к такой же беспризорной хулиганке. Неизвестная шугнулась. Странно, уличные обитатели такими трусливыми не бывают.
         — Я вообще ничего не поняла, — призналась девушка испуганным голосом. — Всё произошло быстро и...      
— Ясно, короче, — она, расталкивая всё ещё стоявших на поляне пацанов, направилась туда, откуда недавно нехотя выскочила — к своему спальному мешку. В её планах было проспать хотя бы до одиннадцати часов, но добраться до колыбели спокойствия воровка не успела — подъехал грузовик. Антон, закончив катать морали разодравшимся курсантам, скомандовал:— Всем привести себя в порядок и разойтись!        Любопытство взяло верх и Чайка, спрятавшись за плотным брезентом палатки, принялась внимательно наблюдать. Инструктора разгоняли сорванцов. Кривые-косые после драки пацаны, держась за разные части тела и хромая, начали разбредаться по территории лагеря. Кто попёрся в баню домываться, кто на вещевой склад за одеждой, ну, а Чайка, не отрывая взгляда, наблюдала за разворотом событий. Антон Вячеславович и дядя Паша подошли к грузовику, из которого выскочили офицер и водитель. Она еле разбирала их диалог:        — Последняя партия, — возвестил водитель.        — Сколько?        — Семь... спускать... будем?        — Поглядим пока.        — Принимайте...        Антон кивнул и офицер открыл двери фургона. Оттуда высунулась черноволосая голова в кепке-восьмиклинке. Осмотрев всех сощуренным, хитрым взглядом, юноша вылез из повозки. Вишневецкий снисходительно качнул головой, дескать, «ой, смотрите-ка, какие мы медякованные». А парень-то себя уважает: одет хорошо, сапоги вылизанные, джемпер, поношенный, но чистый сюртук. Тоже мне, пижон. Он был явно старше Птицы года на два, ежели не на все три.        Следом за ним вышло ещё несколько подростков такого же возраста. Правда, одетых не так прилично, как предводитель. Тут из грузовика, лучезарно улыбнувшись, выскочил паренёк лет десяти. Чайка вскинула левую бровь, мол, «это что?». Шкетёныш-то оказался не промах — растолкнул двух парней и деловито встал между ними, засунув руки в карманы. Дядя Паша подошёл к малолетнему авторитету:— Ты кто?  — Никита, — отозвался беззлобно мальчик.  — Блатной? — усмехнулся кладовщик, поправив баловнику сидящую набекрень драную шапку-ушанку.      
— Форточники мы, — ответил за всех мальчишка, сощурив глаза. Дядя Паша усмехнулся и дал малому шутливый подзатыльник. Антон дал команду увести вновь прибывших. Подошли несколько инструкторов с офицерами и начали подталкивать парней. Колонну возглавлял Георгий Николаевич.   
— Я тебе припомню, шакал, — огрызнулся предводитель форточников, когда его чуть толкнули в плечо. Да только долго не порычишь, у офицеров имеется по шмайсеру в руках.— Ты разве не знаешь, что подсматривать некрасиво? — вдруг раздалось у Птицы за спиной.  Чайка, от неожиданности едва не подскочив до брезентового потолка, резко развернулась. Перед ней стоял Кот собственной персоной, державший в руках целую стопку альпийской формы. Воровка фыркнула и ответила: — Совать свой длинный, любопытный нос, куда не надо, тоже некрасиво. — Где-то я это слышал, — саркастично протянул парень. — У тебя, кроме этой фразы, больше никаких нет? — Много слышишь, — сощурила глаза Чайка, сжав руки в кулаках. Эта язва начинает её потихоньку раздражать, чего совершенно не рекомендуется делать. — А разговаривать с тобой меня не особо тащит. — Ты осчастливила меня просто, — Кот приподнял руки, в которых держал шмотки. На его плече болтнулись связанные шнурками ботинки. — Рад неимоверно. — Молодец, — бросила Птица и отвернулась, дабы досмотреть, что там творится, но грузовика уже не было на месте. Чёртов Кот. — Тоже мне, какой счастливчик из трущоб. — Без тебя было известно, — проходя в палатку, нагло ухмыльнулся Кот, словно не услышав последних слов. — Ну, и где я буду спать?       
— По мне — так хоть на пороге.       
— Как грубо. Наплевать, короче говоря? — снова ядовитый смешок. — В точку, — Чайка щёлкнула пальцами. — Эй, ты чего это, решил приютиться рядом со мной? — развернувшись и увидев, где собрался располагаться Кот, опешила воровка.       
— Тебе же наплевать, — Кот обнажил неровные зубы. — Вообще-то, да. Но не могло бы ваше наглое высочество свалить отсюда куда подальше? — Чайка слегка наклонила голову, говоря тем самым, что ещё немного и такой парень как Кот просто тупо перестанет существовать на этом свете.       
— Какие мы злые, — протянул беспризорник, снимая тёплый свитер и оставаясь в белой рубахе. — Горячая девочка-то. Боюсь-боюсь, обожгусь.       
— Да пошёл ты, котяра ободранный! — рявкнула Птица. Желание пачкать руки о такое дерьмо резко пропало и воровка, намереваясь свалить из палатки, резко развернулась. В конце концов, спальный мешок и переложить можно. — Твою ж мать, смотри куда прёшь! — ругнулась она, вписавшись в кого-то на самом выходе. — А, это ты, чертила, иди помоги дружку разложиться! — Парень, которого Чайка недавно пыталась не пустить в драку, лишь пренебрежительно фыркнул. С улицы донёсся крик, возвещающий о том, что пора идти обедать. Бесцеремонно оттолкнув парня так, что тот упал на нерасправленный мешок, воровка вышла.       
— Вот это Чайка? — Да, парни сказали, что её так кличут. Слушай, а она ничего, я бы затёрся.       
— Ага, затрёшься к ней. Вона, борзая какая! Я лучше уж Дуньку погоняю!Беспризорница невольно оскалилась. Отлично, схавали, значит, сегодня на толковище! Поспешив в столовую, Птица тут же выкинула из головы небольшую перепалку с Котом. Не хватало ещё париться из-за такого разгильдяя, как он.       
Парни, вошедшие в палатку, выбрали себе спальные места и начали потихоньку раскладываться. Беспризорники не могли привыкнуть к тому, что им не угрожает опасность, поэтому постоянно держали ушки на макушке, создавая тем самым какую-то напряжённую атмосферу. Пацаны изучали других, кидали взгляды, потирали костяшки. Однако, в процессе дела ребята вроде к друг другу привыкли. Некоторые даже перебрасывались короткими фразами. Окончательно всех разбудил вопрос:
    — Видели Чайку?       
— Кто ж её не видел? — отозвался самым первым Кот. — А она, оказывается, сучка, зубастая — грызётся же, как дворовая собака.       
— Когда уже успел с ней цепануться? — усмехнувшись, осведомился парень, пытавшийся приторочить на балку кроваво-красную гитару.       
— Да вот, перед тем как остальные пришли, — отмахнулся вор. На вопрос «а чё цепанулся-то?» он ответил: — А я знаю? — коротко пожал широкими плечами. — Само как-то получилось.       
— А если попробовать к ней подвалить? — продолжали переговариваться между собой пацаны. — Хотя...        — Что? — с вызовом спросил Кот, приподняв уголки губ, и сыграл своими ямочками. Ему было не важно, что разговаривают не с ним. Он слыл авторитетом и считал вполне нормальным вклиниться в чужой разговор. Да и ему никто не попрепятствовал. — Порвёт, как тузик грелку? Да вы гляньте на неё — в углу зажал и делай что хочешь. И отбиваться не станет. Я и не таким когти отпиливал.       
— Кот, — обратился к нему товарищ, разбирая спальный мешок, — ты что, к ней ноздри мочить будешь?       
— А я со спины, сбоку или с какой-то стороны на идиота похож? — хмыкнул вор. — Время покажет, кто кого накажет.       
— Ну её в болото, — покивал головой мальчишка. — Оттяпает ещё что-нибудь.       
— Да мне как-то по барабану, — натягивая альпийские ботинки, обтекаемо ответил Кот. — Никогда не боялся уличных лярв и этой не испугаюсь. Ладно, потом разберёмся... — В палатку вошла вторая девушка. Парни тотчас переключили внимание, она боязливо замешкалась. А Кот только усмехнулся: — О, кто пришёл, — по палатке проскочил смешок.       
— Да иди ты, — тихо бросила девчушка и положила вещи рядом с расправленным спальником Чайки.       
— Эй, алё, ты чего, решила почти рядом со мной лечь?! Вали давай! — ответа не дождался, его тупо игнорировали. А раз по-хорошему не получил желаемого, то получит силой: — Или ты, сявочка, надеешься до меня ночью добраться? — протянул парень. — Только просекай, мне по нраву девочки, а не свиньи. — Отряд взбалмошно загоготал.        — Сам ты свинья, — опустив глаза, промямлила бедолага.        — Тю-ю, — продолжал издеваться Кот, — как обидно, счас заплачу. Пацаны, не поверите, меня обидело какое-то животное! Может её проучить? — девочка испуганно огляделась, ребята скалились. Блатной заводила, подсвистнув, двинулся в сторону жертвы: — Да ты не мыкайся, мы аккуратненько, даже вскрикнуть не успеешь.        — Насильники! — закричала она, пулей вылетая из палатки.       
— Конечно, беги скорей, а то мы уже расчехлились! — закричал ей вслед вор, все парни тут же засмеялись, добавляя комментарии, мол, «ну ещё бы», «а как же».
— Неужели эта дура внатуре подумала, что мы хотим ей приткнуть? — Кот окинул хохочущих ребят таким же победоносным взглядом. Он остался доволен тем, что устроил и теперь явно закрепился здесь если не авторитетом, то крутым-то точно.
— Пошли хавать, жрать охота, — скомандовал он и встал со спального мешка. Все парни, положив вещи около выбранного спальник, пошли за Котом в столовую.       
Всё-таки ему удалось произвести должное впечатление.