Мир - театр, люди в нём - актёры (не мой фанфик)

Глава 14. Пещерные люди тоже люди.

Поднялись мы рано, солнце ещё только-только выползало из-за горизонта, роняя слабые предрассветные лучи на плавные изгибы песчаных барханов. Ни ветерка, ни звуков, тишина да хмурые лица напарников рядом. Мне бы сюда Сая, уж он-то точно нарисовал бы великолепный пейзаж, достойный участи висеть на стене и радовать чей-нибудь взор. Потому что я в деле любования прекрасным не то чтобы ноль, так, единичка и ещё немного. Поэт во мне просыпается тогда, когда засыпают логика и здравый смысл, но кому он нужен в столь опасный момент? Ко всему прочему практика показала, что в таком состоянии я имею дурную привычку героически спасать всех и вся, не замечая доводов разума. Жаль, вот честное слово, приходи вдохновение в другие часы, я бы книгу написал.

«Лавры Джирайи покоя не дают?»
Дурак, я не думаю о низменных вещах! Только философия, только глубокий анализ!
«И кто будет читать твои опусы? — скептически вопрошает Лис, зевая. — Покажи мне такого мазохиста...»
Я выразительно посмотрел на Шикамару, который, заметив мой взгляд, подозрительно нахмурился. Догадался, что гадость замышляю, молодец. К сожалению, приступить к её воплощению в жизнь придётся значительно позже, впереди ждёт пустыня, тяжёлый труд ниндзя и, если не повезёт, драка с Акацки. Надеюсь, правда, что последний пункт удастся миновать ради всеобщего блага, однако закон подлости не дремлет. Ожидать можно всего, вплоть до Конца света или предложения Пейна о сотрудничестве.
   «Было бы здорово, не находишь?»
   На твоём месте я не был бы столь оптимистично настроен. Лидер Акацки не дурак и не наивный простофиля, за лояльность придётся заплатить. И даже не знаю, что отдать будет легче: тебя или Гаару. Выбор, сам понимаешь, не вызывает приступов счастья.
   «А с чего ты взял, что придётся выбирать? — Кьюби вдруг усмехнулся как-то нехорошо, коварно. Будто бы скрывал от меня что-то. И вообще, улыбающиеся лисы — это зрелище не для слабонервных. — Иногда жизнь подкидывает изумительные сюрпризы».
   Поясни. Кажется, мы друг друга не понимаем.
   «Рано ещё!» — отворачивает морду демон, небрежно окутывается оранжевой чакрой, будто хочет спрятаться.
  Скажи ещё, что время не пришло и мне уготована роль Бога, Спасителя Мира и четвёртого саннина в придачу. Ну да, конечно. Так я и поверил.
   Кьюби ничего не ответил, хмыкнул и умолк окончательно, сколько бы я ни требовал продолжения банкета. Разговор не клеился даже с учётом вежливых просьб, лести и откровенного подхалимажа. Будь больше времени и меньше лишних глаз вокруг, то не миновать бы Лису допроса с пристрастием, но в кои-то веки рыжей заразе повезло: Ямато заметил странное поведение ученика, тут же прибежал и стал спрашивать, что случилось. Конечно, выдавать ему правду я не стал, ограничившись общими фразами и тупым выражением лица, однако пометку в уме сделал на будущее — не забыть контролировать себя во время разговоров с биджу. Парень, с отсутствующим взглядом изучающий собственный ботинки, вызывает закономерное подозрение. А зачем мне лишнее внимание? Правильно, и без него живётся неплохо. Так что, Узумаки Наруто, взял ноги в руки и отправился вслед за напарниками спасать Гаару. Лишь этого от тебя ждут, лишь это кажется правильным и логичным. Иное — опасно, странно, пугающе. Мне не хочется пока срывать маску, обнажая нутро. Слишком личное, слишком интимное, если хотите. Вот когда разберёмся хотя бы с частью проблем, тогда...
   А впрочем, никогда не разберёмся. И слава Джашину.
   — Чего встал, как вкопанный? — выдернула меня из размышлений Сакура, несильно, по её меркам, хлопнув по плечу. Сдержав порыв грязно выругаться, ибо боль распространилась по телу тупой волной, забралась в каждый уголок и застыла там навечно, я покорно пробормотал:
   — Извини, задумался... Уже иду.
   — Ты и задумался? — девушка явно хотела добавить, что мозги со мной несовместимы в принципе, но смолчала, решив зря не начинать ссору. Хотя по её взгляду понятно, что меня жалеют, считая дурачком и наивным существом. Ладно, я сам заварил кашу, сам буду расхлёбывать. — Поверю на слово. Не отставай!
   Группа спасения, ожидавшая только меня, без напоминаний отправилась на встречу к судьбе, а я, как обычно, плёлся в конце, наплевав на амплуа. С утра во мне просыпается не только поэт, но и зверь под именем «апатия». Становится жизненно необходимым подумать на философские темы, порассуждать о строении Вселенной или просто подумать, что за тайны скрывает вредный Лис. Чем не занятие, тем более что альтернативы ему нет: кругом песок да солнце, постепенно набирающее силу и начинающее изрядно припекать. Несмотря на ранний час, пот льёт с меня ручьём, хочется лечь прямо тут и помереть, чтобы не мучиться потом.
    — Не делай вид, что для тебя путь — невыносимая мука, — Шикамару всегда поддержит и поймёт, конечно. А ещё схватит за руку и насильно притащит ближе к основной процессии, чтобы не вызывать подозрений, но и не дать подслушать разговор. Не скажу, что мне было плохо, просто предчувствия не давали покоя, подстёгивая организм к отчаянному сопротивлению. Телу же не объяснишь, с чего это нужно идти куда-то по жаре кого-то спасать, а затем ещё и воевать с профессиональными убийцами. Вот оно и протестует, мне же такое поведение на руку — с маской глупого парня сочетается идеально, как ни крути.
     — Мне правда хреново, — честно отвечаю, выдёргиваю ладонь из руки друга и иду сам, медленно, но верно переставляя ноги. — Как представлю, что придётся произносить перед Акацки пафосную речь на тему «Я всех спасу!», притворяться самоубийцей и лезть на рожон, то сразу начинается мигрень, головокружение и общая слабость.
     — Ты точно медицинских книг не начитался на ночь? — уточнил ленивец, посмеиваясь. — С тебя станется.
     — Я слушал «страшилки», но не думаю, что они сильно повлияли на уровень моего интеллекта, — в том же тоне ответил я, приободряясь. Беседа с умным человеком значительно облегчает жизнь в обществе людей, открывать которым душу совсем не улыбается. — Да и в целом сейчас важнее доползти до логова врага целым и невредимым, нежели притворяться, что окружающий мир — рай обетованный.
    — Точно свихнулся, — смирился с неизбежным Шикамару, хотя по его лицу было видно, что он нарочно пытается привести меня в состояние «боевого апельсина». Зачем это ему, интересно?
    Почувствовав на себе пытливый взгляд, парень передёрнул плечами, буркнул своё излюбленное слово, будто оно могло чем-то помочь, и всё же сдался пред моим упрямством и любопытством. Про то, что от сего недуга умерло животное семейства кошачьих, я предпочёл не вспоминать.
  — Чего смотришь? — тёмные глаза хитро сощурились. — Просто так ничего я тебе не скажу, так и знай.
  Ну что это за утро такое, а? Такое чувство, что я не только встал с левой ноги, но ещё и не со своей.
   — Вы с Лисом сговорились, что ли? — хмуро осведомился я, уныло пиная попадающиеся камешки по пути. Тень на песке вновь бодро размахивала семью хвостами и выглядела до неприличия оптимистично, от чего мне оставалось лишь скрипнуть зубами и пожелать наглому демону долгой и мучительной смерти от полного игнора. Хвосты исчезли. Вместе с тенью. Твою ж мать.
   — Не замечал за собой попыток залезть в чужую голову, — открестился от подобной чести друг, с ленивым интересом наблюдая за миграцией тени. — А вы с ним поссорились?
   — Скорее взаимно друг друга не поняли, — фыркнул я, мстительно наступая потерявшей бдительность беглянке на один из хвостов. Игривый Лис в голове тихо ругнулся, виновато засопел и пообещал, что больше так не будет. Тень вернулась в нормальное состояние, перестав действовать, как красная тряпка на быка, на моё больное воображение. А то образ страдающего от неразделённой любви к томатному соку вампира-который-может-ходить-под-солнцем порядком угнетал и без того порядком расшатанную психику.