В первые века христианства христианские общины каждого города управлялись советом пресвитеров под председательством епископа. Епископ и пресвитеры одного города не мешались в дела другого города - разве только чрев посредство увещательных писем и посланий. Точно также до императора Коммода епископы различных городов не собирались на соборы, так как им не было предоставлено на то права со стороны римских наместников в провинциях, и лишь со времен императора Коммода с дозволения проконсулов они начали собираться на провинциальные соборы. Первый провинциальный (поместный) собор был созван в Азии но поводу катафригийской ереси, а вскоре затем начали собираться соборы и в других местах и по другим поводам. Председателем на этих соборах избирался обыкновенно епископ главного города или метрополии данной провинции. Отсюда и возникла власть епископов метрополий над прочими епископами той же провинции. Этим же объясняется и то обстоятельство, что Римский епископ во времена Киприана стал называть себя епископом епископов. С провозглашением христианства господствующей религией, римские императоры начали созывать соборы из всех провинций. Указывая этим соборам предметы обсуждения и воздействуя на них силою своей власти, императоры в собственных интересах оказывали содействие только соборам угодной им партии. Вследствие этого Греческое владычество, после раздела Римской империи на Греческую и Латинскую, стало "царем, который (в делах религии) поступал по своему произволу; (в законодательстве же) вознесся и возвеличился выше всякого божества" и, наконец, на седьмом вселенном соборе установил поклонение иконам и душам умерших людей, называемых в пророчестве Даниила Магуззимами.
Тот же царь полагал святость в воздержании от брака. Евсевий в своей Церковной истории рассказывает, что Музан написал трактат против впавших в ересь энкратитов, тогда только что возникшую и заключавшую в себе опасные заблуждения; что главою этой ереси был Тациан, ученик Иустина, и что Ириней в своей первой книге против этой ереси пишет о ней и ен главе так:
"А Saturnino et Marcione profecti, qui vocantur Continentes, docuerunt non contrahendum esse matrimonium, reprobantes scilicet primitivum illud opificium Dei, et tacite accusantes Deum, qui masculum et feminam condidit ad procreationem generis humani. Induxerunt etiam abstinentium.
"Происшедшие от Сатурнина и Маркиона, так называемые, энкратиты проповедывали безбрачие, отвергали первоначальное создание Божие и втайне порицали создавшего мужа и жену для рождения людей. Они проповедывали воздержание от всего, как говорили, одушевленного, и через то показали себя неблагодарными пред Создателем всяческих - Богом. Отвергают они спасение первозданного человека, что однакоже выдумано ими только теперь. Некто Тациан первый принес это богохульное учение. Он был слушателем Иустина и, пока был в общения с ним, не высказывал ничего подобного, по смерти же сего мученика отпал от Церкви, возгордился достоинством учителя и, ослепившись мыслью, будто он лучше других людей, составил особенное учение. Подобно последователям Валентина, он баснословил о каких то невидимых эонах; вместе с Маркионом и Сатурнином брак называл растлением и блудом, и сам от себя изобретал доказательства для опровержения учения о спасении Адама". Так говорит Евсевий.
Однако, хотя последователи Тациана и были сначала осуждены как еретики под именем энкратитов (континентов) или воздержников, тем не менее принципы их не были вполне отвергнуты. И Монтан совершенствует их учение, признавая незаконным только второй брак; он вводит также частые пощения, ежегодные постные дни, великий пост и сухоядение. В средине 3-го столетия появилась секта апостоликов, осуждавших брак, эта секта была отраслью секты Тациана.
Гиерокиты, появившиеся в Египте в самом конце 3-го века, также осуждали брак. Павел Пустынник удалился от гонений Декия в пустыню и вел там уединенную жизнь вплоть до царствования Константина Великого, но не оставил непосредственных учеников. Так же поступил во время гонения Диоклетиана, или несколько ранее, Антоний (Великий), оставивший после себя учеников; и вскоре многие последовали его примеру.
До сих пор принципы энкратитов отвергались церквами. Но постепенно резкости этих принципов были сглажены монахами; так безбрачие теперь налагалось уже не на всех, а лишь на могущих вместить иноческую жизнь. В таком виде учение энкратитов к концу 3-го столетия стало пользоваться уважением и, подобно стремительному потоку, распространяться на Востоке и Западе, сначала между Греческими, а затем и между Латинскими церквами.
Евсевий в своей книге "Жизнь Константина" (кн. 4, гл. 28) рассказывает, что Константин Великий относился с величайшим почтением к этим людям, всецело отдавшимся божественной философии, и что он почти обоготворял высоконравственную общину дев, посвятивших себя непрестанному служению Богу: он был совершенно убежден, что Бог, Которому они себя посвятили, лично живет в их душе. Во время царствования его и его сына, иноческая жизнь проповедывалась в Египте Антонием и в Сирии Иларием, она распространилась столь быстро, что вскоре после Юлиана Отступника третья часть Египтян удалилась в пустыни. Там они жили сначала отдельно в кельях, а затем соединялись в киновии или монастыри; в конце же концов они возвращались в города и наполнили церкви епископами, пресвитерами и диаконами, вышедшими из их среды. Афанасий в молодости был послушником Антония. Видя, что монахи держат его сторону, он многих из них поставил епископами и пресвитерами в Египте. Эти новые епископы, в свою очередь, учреждали новые монастыри, откуда избирали пресвитеров для своих городов и посылали епископами в другие города. Так дело было поставлено в Сирии, где монашество быстро распространялось трудами Илария, ученика Антония. Спиридоний, Епифан Кипрский, Иаков Низибийский, Кирилл Иерусалимский, Евстафий Севастийский из Армении, Евсевий из Эмизы, Тит из Бострии, Василий Анкирский, Акакий из Кесарии Палестинской, Элпидий Лаодикейский, Мелетий и Флавиан Антиохийские, Феодор Тирский, Протоген Каррский, Акакий Веррейский, Феодот из Иераполиса, Евсевий Халкидонский, Амфилохий Иконийский, Григорий Назианзин, Григорий Нисский, Иоанн Злотоуст Константинопольский - все были монахами и епископами (IV ст.). В городах, где Евстафий, Григорий Назианзин, Григорий Нисский, Василий и др. были епископами, были учреждены монастыри, из которых монахи посылались в прочие города епископами. Они, в свою очередь, строили там новые монастыри, пока, наконец, все церкви стали получать епископов исключительно из монастырей. Поэтому Иероним в письме, написанном около 385 г., говорит о клире: "Quasi et ipsi aliud sint quam Monachi, et non quidquid in Monachos dicitur redundet in Clericos, qui patres sunt Monachorum, Detrimentum pecuris pastoris ignominia est" (т.e.: как будто клир представляет что либо иное, нежели тех-же монахов, и как будто все, что говорят о монахах, не распространяется вместе с тем и на их родоначальников - самих клириков! Бесславие пастыря - гибель для стада)*. Затем, в книге своей против Вигилянция, он говорит: "Quid facient Orientis Ecclesiae? Quae aut virgines Clericos accipiunt, aut continentes, aut si uxores habuerint, mariti esse desistunt". (Что делается в восточных церквах? Принимают в клирики иноков, воздерживающихся от брака, или таких женатых, которые отказываются от брачной жизни). Вскоре после этого сами императоры предписали церквам избирать священнослужителей из монахов. Вот этот указ:
"Impp. Arcad. et Honor. А Caesario PF. P. Si quos forte Episcopi deesse sibi Clericos arbitrantur, ex monachorum numero rectius ordinabunt: non obnoxios publicis privatisque rationibus cum invidia tenent, sed habeant jam probatos. Dat VII Kalend. Aug. Honor. А. IV et Euthychianio Coss. A. C. 898" (т.e.: Августейшие императоры Аркадий и Гонорий, Цезарию, Префекту Преторскому. Если епископы будут нуждаться в клириках, то правильнее рукополагать их ив числа монахов; при этом не следует назначать лиц, осуждаемых частным и общественным мнением, а выбирать испытанных. Дано в 7 день Августовских Календ, IV год консульства Гонория Августа и Евтихиана по Р. X. 398).
Подпадение Греческой империи под власть энкратитов и почитание их Даниил символизировал в образе даря, поступающего по своему произволу, который "не посмотрит на вожделение женщин".
Действительно, секта энкратитов, возникшая под влиянием учения гностиков, распространявшаяся в конце второго века Тацианом и Монтаном, которые церквами второго и третьего века были осуждены и признаны за еретиков, - в 4-м столетии захватила все восточные церкви и в конце этого века начала проникать и в западные. С тех пор христианские церкви, имея лишь внешние формы набожности, но отрицаясь от духа истинной веры, подпали под власть энкратитов; язычники же, которые в 4-м веке начали в большом числе переходить в христианство, относились к этому виду христианства, весьма сродному их прежним суевериям, с бóльшим расположением. Верованиями же отрицавших монастыри искренних христиан, руководившихся в течение первых трех веков светочами семи азийских церквей, они пренебрегали.
Катафригийцы, в свою очередь, внесли в религию много новых суеверий, напр. учение о духах и о наказании их чистилищем, - при чем наказание это якобы возможно смягчить молитвами и жертвами, как поучает Тертуллиан в книгах своих De anima (О душе) и De monogamia (О единобрачии). Точно также на знамение креста они смотрели, как на волшебный талисман. Тертуллиан в книге своей de Corona militis пишет: "Ad omnem progressum atque promotum, ad omnem aditum et exitum, ad vestitum, ad calceatum, ad lavaera, ad mensas, ad lumina, ad cubilia, ad sedilia quacunque nos conversatu exercet, frentem crucis signaculo terimus" (т.e. "мы осеняем себя знамением креста при всяком движении, при входе и выходе, при одевании, при обувании, при омовении, за столом, при зажигании светильников, перед сном, перед тем, как сесть, при разговоре").
Апостол Павел в послании своем к Тимофею говорит об этих суевериях так: "Дух же ясно говорит, что в последние времена отступят некоторые от веры, внимая духам обольщающим (= обольстителям = р. Б.) и учениям бесовским (так как язычники поклонялись бесам и духам), говоря лицемерную ложь (чрез лицемерие лжесловесников = р. Б.) (относительно явления духов, чудес, совершенных ими, мощей и знамения креста),имея совесть (прожженную = р. Б.), заклейменную каленым железом, воспрещая вступать в брак и предписывая воздерживаться от употребления мясной пищи (употреблять то, что Бог сотворил - р. Б.) и т.д. (1 Тимоф. IV, 1, 2, 3). От катафригиян такие воззрения и обрядности перешли позднейшим поколениям, "ибо тайна беззакония (во времена Апостольские) была уже в действии" - в лице гностиков, затем в лице отпрыска гностиков - тацианистов и катафригиян и должна была действовать, - "пока не восстанет человек греха, коего пришествие по действию сатаны будет со всякою силою и знамениями и чудесами ложными и со всяким неправедным обольщением", - прикрытым лишь внешними формами христианской набожности, но без внутренней силы веры (2 Фессал. II, 7 - 10).
До конца 4-го века распространению катафригийского христианства препятствовали поместные соборы. Когда же римские императоры стали христианами, и язычники в огромном количестве перешли в христианство и приняли внешние формы новой религии, то они нашли, что катафригийское христианство, полагавшее религию во внешних формах, церемониях, обрядах, праздниках и т.д., более подходит к их старым верованиям, чем религия сердца истинных христиан. Вследствие этого они охотно становились на сторону катафригийских христиан и к концу 4-го века положили основание этой форме христианства. Благодаря всему этому сразумные ив народа", подвергавшиеся гонениям от языческих императоров в первые три века, и благодаря переходу Константина Великого в христианскую религию "получившие малую помощь", подверглись новым гонениям "для очищения их (от лицемеров и притворщиков) и для убеления их к последнему времени" (Дан. XII, 34, 35).