[Дмитрий]
Белый свет ослепляет меня сквозь закрытые веки. Постепенно тишина, превращается в невыносимый писк, разрывая мой мозг. И снова тишина, в которой я могу услышать собственное дыхание. Чувствую слабость по всему телу — последствия снотворного.
Открываю глаза. Я нахожусь в палате. Слева от меня полно всякой аппаратуры. Рука пронизана иглой капельницы, на груди провода, отслеживающие сердцебиение. Они мне больше не нужны. Я должен найти Селену. Срываю все — раздаётся ужасный писк, режущий слух.
В комнату вбегает Мирта, испуганная и запыхавшаяся.
— Ты совсем чокнулся?!
— Не особо понимаю твою реакцию, — осторожно поднимаюсь с подушки. Мирта ладонью отправляет меня на место. Мои рёбра как будто лопнули. — А полегче нельзя было?!
— Прости. Мы и так дважды вытаскивали тебя с того света, а взамен ни капли благодарности.
— Надеюсь, это была неудачная шутка.
— Я на полном серьезе.
Переждав, пока боль уйдёт из лёгких, я спрашиваю:
— Где Селена?
Мун отвела взгляд в сторону окна. На её лице красуется большой рубец.
— Она не пришла в себя. Организм настолько ослаблен, что врачи не хотят рисковать. И ещё...
— Мирта, не молчи.
— Девочка потеряла руку. Разрывной пулей ей раздробило кисть.
Меня словно током ударило. Перед глазами пролетает та самая сцена: Селена, вклинившаяся между мной и стволом. А потом выстрел.
— Где она?
— К ней не пускают.
— Меня пустят.
Я с трудом встаю на ноги, и Мирта помогает мне при ходьбе. Она была права — в палату никого не пускают. Но, перекинувшись парой слов с медсестрой, которая попутно объяснила, что мы сейчас в России, я открываю дверь.
— Господи, — выпаливаю. Смотрю на белое фарфоровое лицо , обрамлённое огненными локонами. Совсем как кукла. И рука такая ледяная. Невольно смотрю на повреждённую кисть, на то, что от неё осталось. Дрожь прошла по всему телу.
— Дмитрий?
— Я... я в порядке.
— Сейчас нам лучше вернуться домой, о её состоянии нам будут докладывать каждые четыре часа.
— Мы не оставим её здесь! — твёрдо говорю я в ответ.
— Забрать с собой мы тоже не можем.
— Я останусь с ней.
[Селена]
Я слышу его голос, далеко. Всем сознанием тянусь к его басовитому тенору.
"Не оставляй меня"- говорю в пустоту. - "Я здесь, я жива!" Хочу коснуться его кожи, но я не владею собой. Да будь проклято это парализованное тело! Я должна открыть глаза. Давай же. Мне могло показаться, я что-то почувствовала. Попробую снова. Ищу ту ниточку сознания, что выведет меня на свет. Нет, только темнота, не больше. Постепенно звуки усиливаются. Голос Дмитрия стал чуть громче.
"Эй! Я здесь, посмотри на меня!" — срываюсь на крик. Негодование разрастается в злобу на свою неспособность что-либо предпринять. Где-то в вдалеке расплывается белое пятно. Оно окутывает меня, выбрасывая в настоящее.
— Ты можешь, Дмитрий. Я присмотрю за ней.
— Хорошо, — тяжёлые шаги удаляются.
Наконец-то я могу вздохнуть полными легкими.
— Дмитрий? — сипло зову я. Где-то впереди падает стул.
— Селли, — неверяще уставился Макс. — Ты вернулась!
— Куда вы денетесь, — улыбаюсь. — Где я?
Макс садится рядом.
— В больнице, благодаря Мирте мы сейчас под защитой российских властей. Подожди, я позвоню брату.
Не прошло и минуты, как в палату врывается взволнованный Дмитрий.
— Я снова с вами, — счастье бьет ключом. Я вижу его.
— Ты не представляешь, как напугала меня, — Дмитрий берет мою ладонь, и я тяну другую руку, чтобы накрыть своей, и вскрикиваю.
— Что это?
— Выстрелом тебе раздробило кисть, врачи не смогли восстановить. Поэтому мы с Максом решили сделать тебе небольшой сюрприз. Теперь этот протез — часть тебя.
— Невероятно, — глаза намокли, а голос задрожал. Я не могу держать себя в руках.
— Эй, уже все хорошо, — успокаивает он меня, освобождая от аппарата искусственного дыхания и притягивая к себе.
— Я знаю, — прижимаюсь к могучему телу, ощущая все тепло и близость.
— Оставлю вас наедине, — смеется Макс у выхода. Я молча киваю через широкое плечо.
— Я думала, что не увижу тебя снова.
— Селена, не думай об этом, — принимаю нежный поцелуй в лоб. — Обещаю, что все будет хорошо.
— А где Виктор? — глотаю солёные слёзы. Но даже они приятны.
— Они остались на корабле, с Миртой. Сегодня мы все вернемся домой.
— Сколько прошло времени с того момента, как нас нашли?
Дмитрий склонил голову набок, в уме подсчитывая дни.
— Примерно полторы недели.
— Мне кажется, от нашего дома ничего не осталось. Вспомни, во что превратился мой город. Его уничтожили. Люди восстали против государства. Это добром не пахнет. А Рэдхилл вообще станет эпицентром всех событий.
— Наши люди держат оборону, — уверенно произнёс парень. — солдаты туда не сунутся. Это территория Гетто.
— Будь реалистом.
— Но ведь пока там все спокойно. Мы успеем забрать вещи и уехать, если понадобится. Ладно, у нас ещё будет время поговорить об этом, — он отстранился. — Пойду договорюсь, чтобы нас отправили ближайшим рейсом.
Дмитрий мягко целует меня и быстрым шагом уходит из палаты. А пока я могу немного отдохнуть в своём родном теле.