ᴨᴧᴏхиɯ и бᴏᴛᴀничᴋᴀ [ᴛᴀᴇnniᴇ]

21

- Я влюблен в тебя, - произнес Тэхен, посмотрев мне в глаза. Чтобы не уронить чашку, которую я держала в руке, мне пришлось поставить ее на блюдце, так и не сделав глоток - хотя в горле пересохло. Пытаться думать о том, что это какая-то ошибка, я не могла, в голове крутилась лишь эта одна его фраза, отдаваясь гулким эхом.

"Влюблен, влюблен...".

Мне никогда никто не признавался в любви. Может, во втором классе мне и приходила записка с кучей ошибок и с буквами наоборот, но я об этом точно не помню. Но эти эмоции невозможно передать: от удивления до недоверия, от ужаса до радости или грусти. Я не знаю, что можно сказать о той буре чувств, которая не поддавалась моему пониманию.

"Не знаешь, радоваться или плакать!" - именно так я бы описала свое состояние. Пробирало и на смех - ситуация казалась абсурдной до невозможности - и на слезы - от переизбытка эмоций. Поэтому я молчала, но мое молчание было истолковано совсем неверно.

- Прости, - Тэхен опустил взгляд. - Все нормально.

Я теперь с удивлением посмотрела на него. Как, объясните мне, как может быть все нормально у человека, который невзаимно влюблен?! Я не могу этого и представить! Но он вновь поднял глаза и улыбнулся, становясь похожим на себя обычного, словно никаких признаний и не было. Можно было даже подумать, что все это мне показалось. А он, как ни в чем ни бывало, снова заговорил:

- Не спи, замерзнешь! - и улыбнулся.

Даже ответить на этот его выпад я не могла - я находилась в таком ступоре, что лишь только хлопала глазами, пытаясь понять, что, где, когда. Тэхен, конечно же заметив такое мое состояние, продолжил наглеть, помахав руками перед моим лицом.

- Ау, Земля, откликнись!

Я же, наконец уверившись, что все, произошедшее пару минут назад, мне приснилось, померещилось или придумалось моей чрезмерно богатой фантазией, очнулась и отпила немного остывшего чая, запив всю информацию и надеясь на ее переваривание.

- Тут я, тут, - смущенно произнесла я, а Тэхен взял и рассмеялся. Мысленно прибавив этот "симптом" ко всем остальным и убедившись, что передо мной какой-то ненормальный человек, который не подчиняется законам логики, я тяжело вздохнула, вновь разглядывая чай в чашке. У нас дома чашки были самыми разными: от обычных белых до интересных, с рисунками, с надписями "Доброе утро!" или что-то наподобие. Притом, у нас были специальные чашки для гостей и определенные, мамины, папины и мои.