Ты мой соулмейт, к сожалению

Принятие

Девушка выбегает из комнаты, на ходу поправляя фартук, и рукой старается достать до молнии на служебном платье. Обычно в этом ей помогала та, что выбежала отсюда минуту назад. Ей было трудно заставить обратиться за помощью к Гуку, но тот на удивление сам её предложил, на что т/и молча подошла к нему и повернулась спиной.

Чонгук аккуратно повёл собачку вверх, подавляя в мыслях желание сделать всё наоборот, и скрыться с этим сокровищем в платье в тесной комнате для персонала часа на три минимум.
—Готово, — хрипло проговорил на ухо он и отошёл от девушки как ни в чем не бывало.
Она выдавила из себя неловкое «спасибо» и побежала обслуживать странную парочку, надеясь, что Чонгук не слышал, как сильно билось чужое сердце в этот момент.

Они будто специально слишком быстро протороторили свой заказ и т/и вежливо попросила их повторить помедленнее, на что получила недобрые взгляды и закатанные глаза. Мужчина все-таки нормально всё сказал, чётко и по буквам, и добавил:
—Только давайте побыстрее, юная леди, не заставляйте нас ждать.

Кем они себя вообще возомнили? Чувствуют себя какими то крутыми шишками? От этой манеры речи захотелось отравы им в еду сыпануть. Вскоре она отнесла им то, что просили и удалилась на время в комнату персонала. Чонгук чует что-то неладное, а интуиция никогда его не подводила.

Конечно, хотелось бы откровенно пялиться на них и следить за каждым действием, но было бы странно, поэтому он изредка поглядывает на злосчастный столик, как, например, сейчас. Мужчина смотрит на свою жену и коротко кивает, та в свою очередь тянет руку к своим чёрным волосам и выдерает один, кидая его прямо в тарелку мужу.

Чонгук, наблюдающий за этим, сморщился и нахмурил брови. Это что за новые предпочтения в еде? Но когда этот мужик начал орать, чтобы позвали официантку, всё стало предельно ясно. Сейчас он начнёт возмущаться, якобы в его еде чужой волос и потребует, чтобы заведение оплатило ему этот ущерб в качестве бесплатного ужина. Вот же жучара. Чон пока молча следил за подходящей к столику т/и, надеясь, что просто ошибается.

Тот резко поднялся и начал на всё кафе вопить о халатности работников, заставив официантку вздрогнуть от резкого и неожиданного тона. Она опустила голову, выслушивая колкие замечания, переходящие в грубую, недопустимую форму. Чонгук не мог стоять в стороне и подошёл к т/и, приобняв хрупкое тельце за плечи, чувствуя, как та легонько трясётся от страха.
—Т/и, оставь меня с дяденькой поговорить, — мягко, словно маленькому ребёнку, сказал Гук, бросив убийственный взгляд на пузатого мужика.