По ту сторону лжи

что будет, если человек самостоятельно обесценил себя?

***

— Сколько ещё тайн скроет стены этой академии, — хрупкая рука касается стены академии. В глаза бьёт яркий свет от синих экранов мониторов, что никак не может вызвать привыкание. — Ложь, предательство, провокации... Возможно ли то, что *Я* здесь Бог, что вершит судьбы жалких людей? — губы расплываются в мерзкой ухмылке — на лицо невозможно смотреть без отвращения.

— Жалкие идиоты, — мастермаинд повышает тон, скидывая все документы учеников на пол одним движением. Стены отбивают злобное рычание, а после протяжный смех, что нарастал в своей громкости. — Придурки! — рука сбивает клавиатуру, и комнату настигает неприятный звук падения. На столе оказывается черный блокнот с надписью "дневник", что явно являлось личной вещью. — За вашим существованием даже наблюдать жалко, — комнату настигает внезапная тишина, что могла быть очень неловкой, если бы в комнате был ещё кто-то.

— Здесь я творец! Я! — кричит внезапно кукловод, ударяя кулаками по столу, после чего делает глубокий вдох, поправляя пряди своих волос, что упали на лицо. — Я буду решать судьбу каждого. Только я имею право делать это, идиоты! Чёртовы идиоты! Идиоты! Идиоты! — заводится умелый предатель, зарываясь руками в свои волосы. Пальцы натягивают пряди с огромной силой, словно они сейчас будут вырваны.

— А-а-а, сука, ты думаешь, что я глупейший идиот? — палец касается одного монитора, проводя по фигуре девушки; уста в миг расплываются в ядовитой улыбке, искажая все лицо.

— Ебаная сука! — вновь кричит мастермаинд, толкая монитор со злостью. Вновь следует глубокий вдох, что наводит небольшое спокойствие. — Я принимаю твою игру, — фигура поднимается со своего места и поправляет верхнюю одежду, ухмыляясь. — Позорно, наверное, проиграть в игру, что сам придумал, не так ли? — кукловод кидает взгляд на монитор, а уголок губ плывет вверх, делая мерзкую ухмылку.

***

— Саихара-чан, как думаешь, кто получил проклятый номер? — поинтересовался Оума, прижимаясь к своему любимому, и поглаживая его грудь ладонью.

— Оума-кун, я ведь просил не делать так, — покраснел тот, уводя взгляд. Лидер лишь хихикнул, подвигаясь чуть ближе.

— А ещё пару минут назад ты был более уверен в себе, папочка, — сказал Кокичи и широко улыбнулся, ожидая прекрасную реакцию Шуичи на свою маленькую провокацию.