Моё сердце бьётся ради тебя

1. Сильные женщины плачут молча

mp3: Novo Amor — Anchor

За окном август. Солнце тепло светит, и его лучи нежно стекают по чистому стеклу. С улицы, как ни странно, пока ещё не слышны людские крики, болтовня и смех, как обычно. Всё же выходной, и город позволил себе чуть подольше понежиться в мягкой постели, хотя щебетание птиц и потихоньку набирающее обороты рычание автомобилей на перекрестке уже тонко намекают о том, что вылёживаться до последнего тоже не стоит. Лучше побыстрее собраться и съездить с семьёй куда-нибудь, чтобы потом не придумывать оправдания к тому, что всё лето прошло насмарку, тем более, что оно уже заканчивается. Но Хосоку и оправдываться не надо, достаточно просто показать медкарту, невзначай поправить носовые канюли, а чтобы уж точно поверили в то, что ты не ерундой страдал все каникулы, а со всей тщательностью заботился о собственном здоровье, можно еще футболку с себя снять, позволив лицезреть свою изуродованную скальпелем грудь. Порок сердца — поистине «занимательное» развлечение. И дорогое.

Чон и раньше не был большим фанатом прогулок в парке или на природе, ведь каждый считает своим долгом подойти и спросить, зачем же ему этот баллон на тележке. Причем ладно, если интересуются маленькие дети с площадки, там и приврать можно. Но как объяснить человеку то, что он и так в силу своего возраста должен понимать, но по каким-то причинам до него в его сорок с лишним лет так и не дошло понятие толерантности, учтивости и чувства элементарного такта? Когда два года назад ему был поставлен диагноз дыхательной недостаточности, врач сказал Хосоку, что «Кислородный баллон — это очень удобно, и с ним можно свободно ходить по своим делам». Однако его, вероятно, не осведомили в том, что каждая мамаша, или же, как их сейчас называют, я-же-мать-мне-плевать, будет пытаться убедить его, что «Больным место в больнице, а не на детской площадке. Позаражаете мне тут всех своими болячками, а нам потом расхлёбывать». Когда в апреле подобная мадам в очередной раз прогнала с качели Хосока, что и так свои вылазки на улицу делал крайне редко, он уже просто устал доказывать, что сердечно-сосудистые заболевания не передаются воздушно-капельным путем, и заразиться ими невозможно, забрал тележку, сел на автобус, и поехал домой.

По дому парень скучал всегда. Это такое место, где можно, закутавшись в теплое одеяло и уперевшись лбом в стену, тихонько проплакать в темноте остаток вечера так, чтобы никто тебя не трогал и всегда стучался, прежде чем войти. Дома тепло и всегда пахнет маминой едой, и хотя съесть что-то — для парня равно совершить насилие над самим собой, Хосок искренне благодарен матери за её умение хорошо готовить. Дома с младшим братом можно обниматься и дурачиться сколько влезет, не боясь, что зайдет врач и попросит Чонгука удалиться или, что последнему придется ограничиться лишь легким поглаживанием тыльной стороны руки хёна, ведь портить аппаратуру и делать Хосоку больно и еще больнее ему совершенно не хочется.