Не бойся

часть 15

Юнги в полнейшем ужасе кидается к месту, где лежит омега без сознания. Судорожно достает телефон из кармана и набирает номер скорой помощи. Ему ещё никогда не было так страшно, казалось, что сейчас он задохнётся от собственных мыслей. А Чимин всё ещё лежит на холодном полу, не реагируя ни на что. «Скоро приедет скорая, все будет хорошо» — шепчет скорее себе, нежели омеге.

В больницу они приезжают ровно за двадцать минут и три секунды. Юнги сам считал, чтобы отвлечься от мыслей. За дорогу до здания Мин успел позвонить Намджуну, чтобы тот приехал поддержать альфу, иначе тот совсем потеряется. Ким сообщил, что уже едет и то, что ему пришлось взять с собой Джина, который после того как услышал новость не хотел оставаться один дома. Намджун омегу переубедить не смог и уже через десять минут они выезжали из дома.

                                 ***
Чонгук заходит в больницу, геолокацию которой скинул Мин Юнги. Тот просил привести с собой какой-нибудь еды и купить одежду для Чимина. Сказать честно, Чонгук забеспокоился о том, каким отчаянным голосом говорил тогда старший альфа. Чон не оборачиваясь идёт по коридору, как слышит, что его кто-то зовёт.

— Чонгук? Это ты? — Тэхён выглядит удивлённым, он никак не ожидал встретить этого омегу в больнице, — что ты здесь делаешь?

— Оу, Тэхён, — Чонгуку явно неловко от этой встречи, чего не скажешь о Киме, — дело в том, что омега моего босса потерял сознание и не просыпается.

— Это ужасно, — после небольшой паузы Тэхён решает продолжить, — а кто твой босс?

— Мин Юнги, — говорит Чонгук, а внутри Тэхёна зарождается беспокойство. Он волнуется о том, что случилось с Паком.

— Могу я пойти с тобой? Взамен я мог бы угостить тебя ужином.

— Хм… — Чонгук на секунду задумывается, — хорошо, пойдем.

Когда Чон заходит в палату, видит как над кроватью Чимина сидят Намджун и Джин, рядом ходит Мин Юнги, который выглядит совсем болезненно.

— Ты пришел, — констатирует простой факт Юнги, а затем видит, как вслед за Чонгуком заходит Тэхён, — а ты что тут делаешь? — Юнги разозлен на него, ведь Чимин так переживал из-за парня, а сейчас он стоит тут как ни в чем не бывало.

— Я могу уйти, — в голосе парня столько яда, он действительно ненавидит Юнги.

— Не нужно, — говорит Юнги, когда Тэхён
уже дотронулся до ручки двери, — я думаю, Чимин хотел бы чтобы ты остался.

Джин и Намджун молча переглядываются, не понимая что происходит. Чонгук же находится в полнейшем недоумении, но решает промолчать и потребовать объяснения от альфы на ужине, который он ему обещал.

Тем временем, в палату заходит доктор, прерывая неловкую тишину, возникшую между присутствующими.

— Господин Мин, — доктор обращает на себя внимание альфы, — мы провели анализы и выяснили, что у омеги был большой стресс, с которым организм не смог справиться на фоне бурных переживаний. От потрясения и шока организм включил защитную реакцию и пытается восстановиться. К сожалению, пока что безрезультатно. Но, тем не менее, состояние омеги и ребенка стабильное, — врач всё продолжает говорить, но остальные слова пролетают мимо Юнги, ведь он услышал то, от чего другое теряет смысл — Чимин беременен. Его маленькое чудо носит его ребенка. Казалось, сейчас нет ничего важнее этого. Но Чимин всё ещё не просыпается, и альфа очень переживает из-за этого.

Джин этой новости очень обрадовался — когда Чимин и Джин родят, можно сделать так, чтобы их дети подружились. Воодушевленный этой мыслью Джин поворачивается к мужу, который ухмыляется, глядя на Мина.

Тэхён же заметно поник и посмотрел на омегу без сознания. Как же он не заметил, что Чимин повзрослел. Да, он всё ещё оставался ребёнком в душе, но его мысли теперь принадлежали взрослому Чимину. Поразмыслив, Тэхён понял, что в глупых обидах нет никакого смысла и что Чимин действительно изменился. Его нужно отпустить — если он хочет чтобы и Чимин, и он были счастливы, пусть и это счастье будет раздельно. Тем более, у Пака есть счастье в лице Мин Юнги, который перегрызёт горло любому, кто обидит его омегу. Тэхён взял за руку Чонгука, который этого жеста со стороны альфы совсем не ожидал и растерялся, но затем ещё крепче сжал, давая понять, что это счастье он ни за что не отпустит.