Один в поле не воин

Гасим ее, гасим!

После ланча отец благополучно сослал меня домой, где и пришлось коротать остатки дня. Спать легла еще до его приезда, как и положено, ровно в десять, но в кровати ворочалась часов до двенадцати, все представляла завтрашний день. 

— Доброе утро, — старушка-горничная, что работает у нас уже столько лет, сколько я на этом свете не живу, предварительно постучавшись, входит в мою комнату, — мистер Сендс велел попросить Вас поторопиться. Он ждет в столовой. 

Она раскрывает занавески, и комнату озаряют лучи утреннего солнца. Я болезненно щурюсь и чешу нос, но таки открываю один глаз. 

— Доброе утро, миссис Андерсен, — из утреннего ступора выхожу практически моментально, — что-то случилось? 

— Не уверена, может, желает обсудить сегодняшнюю поездку? Вы ведь в город собирались? 

Сердце мое неприятно екает. Неужто передумал? Но вчера ведь уже пообещал. 

Так или иначе, вставать придется в любом случае, поэтому я, раньше времени отчаявшись, без особого энтузиазма поднимаюсь и бреду в ванную. 

*** 

— Доброе утро. 

Я бегом спускаюсь по лестнице, усаживаюсь на ближайший к отцу стул и притягиваю к себе тарелку каши. 

— Доброе утро, — на лице его, как и всегда, ни единой эмоции, а в голосе звучат металлические нотки, — завтракай и собирайся, я довезу тебя до Падения губернатора, дальше сама. 

Ненавижу это выражение, но от такого резкого заявления у меня челюсть на пол падает. Сама? Прям сама-сама? 

— А, — предпринимаю я попытку восстановить бдительность, — прямо...Сама-сама? 

— Нет, — холодно осаживает папаша, переворачивая страницу «Йорвийского вестника», — мои люди под прикрытием будут следить за тобой. 

— Ааа, — я многозначительно чешу лоб, — понятно...А там ездить мне на чем? Можно же на трамвае, да? 

От одной мысли о перспективе весь день кататься на общественном транспорте у меня загораются глаза. Всегда мечтала. 

— Да, — со вздохом соглашается он, наконец поднимая глаза, — на трамвае. В чужие машины не садись, с незнакомцами не разговаривай... 

*** 

Когда личный отцовский водитель останавливается недалеко от небезынтересного кафе-мороженого, мне в голову сразу ударяет мысль, что вот он, лучший день в моей жизни. И мысль эта, видимо, оказывается чистейшей правдой. 

Шоппинг без отцовского надзора действительно оказался очень даже увлекательным занятием. Немудрено, ведь можно идти туда, куда хочется, проводить там столько времени, сколько хочется, покупать все, что...Нет, покупать можно все еще только то, что нравится родителю, потому что деньги его, а значит и власть тоже. 

Под конец дня я даже окончательно перестала думать о том, что за каждым углом может скрываться телохранитель, а то и два. 

Когда стрелка наручных часов показала пять, я покупаю себе еще один стакан карамельного фраппе, после чего таки решаю вернуться на площадь Айден, которая и являлась местом встречи ровно в шесть часов после полудня, пораньше, дабы ненароком не схлопотать по белобрысой своей головушке. 

Перехватив бумажные пакеты с вещами в одну руку, второй я достаю из кармана джинсов кошелек, заранее вытаскиваю несколько монеток и нерасторопно двигаюсь в сторону трамвайной остановки. 

И тут до меня доходит, что на улице ни души. 

Неужто опять отцовские проделки? Эвакуировал целый район ради меня? Как-то чудно. 

Я застываю на месте и сжимаю пластиковую трубочку зубами, отчаянно пытаясь высмотреть в тоннеле злосчастный трамвай. Не знаю, сколько времени прошло, прежде, чем за спиной послышались шаги, которые заставили рефлекторно обернуться. Позади меня оказались две девушки примерно моего возраста: одна светловолосая, одетая в какую-то странную, кажется, футбольную кофту и камуфляжные штаны, а вторая смуглая, в круглых очках и зеленой ветровке. 

– Гасим ее, гасим! 

От такого поворота я знатно офигеваю и впадаю в ступор, в котором незнакомки и настигают меня своей карательной светящейся хренью. 

Даже пикнуть не успеваю, когда светло-голубой луч прилетает аккурат мне в лобешник.