В полном одиночестве и абсолютной тишине, периодически нарушаемой скрипом позабытых на площадке качелей, Антон думал, что делать дальше. Оставалось не так много времени, прежде чем все разъедутся по своим домам, чего так ему не хотелось. И размышлять об этом означало, что у кого-то снова будет настроение убивать. Да, чего скрывать? Антон и вправду был готов убивать, собираясь начать прежде с себя самого.
Раздражала собственная нерешительность. Сейчас ему меньше всего хотелось быть одному. Это мало сказано. Хотелось быть с Поповым. Пускай с раздражающим, непредсказуемым. С любым.
«Может, написать ему?» — подумал парень, продолжая раскачиваться на качелях, окидывая взглядом окружавшие его плотные ряды деревьев, казавшиеся настоящей гранитной стеной в свете заходящего за горизонт солнца.
Не хотелось признаваться самому себе, но он нуждался в старшем так сильно, что порой ему становилось страшно. Страшно от того, что он... влюблен в него? А нуждается ли он в нем так же сильно? И нуждается ли вообще? Антон ловил себя на мысли, что для Арсения он только ребенок, которого нужно по мере необходимости успокаивать, жалеть и заступаться. Да, за последние недели Антон многому научился, с гордостью вспоминая «учителя». Пару раз он назвал его так, но, заметив, как старший смутился, отказался от этого раз и, скорее всего, как он думал, навсегда.
Антон резко встряхнул головой, отгоняя потоки надоедливых мыслей: «Нет, не напишу. Обойдется»
Становилось прохладно и Шастун прятал окоченевшие ладони в рукава свитера.
«И вообще, почему я должен?»
Юноша пытался не думать о том, как в последний раз расстался с Арсением в актовом зале. Он чувствовал себя виноватым, вспоминая про «если бы завтра не наступило». Наверное, он ощущал себя предателем идеи. Арсений просто просил его быть честным. Вспоминались его слова на одном из мероприятии, когда у вожатого случилась паническая атака. Сидя в маленькой комнатке за кулисами, обняв колени, Антон дрожал и пытался скрыться от всего мира. Арсений оказался рядом как раз в то время, как парня всего трясло. Слезы неминуемо напрашивались на глаза и Антон всячески пытался их сдержать. Ему не хотелось, чтобы кто-то, тем более, его старший, стал свидетелем этого жалкого представления. Он помнил, как просил его уйти, оставить его, как он не отвечал на его вопросы о том, что с ним происходит.
ČTEŠ
Как скажете, мудрый сэнсэй
FanfikceЧто может быть лучше начала теплой летней поры? Особенно, если ты - студент-второкурсник, которому предстоит июньская педагогическая практика в детском оздоровительном лагере, где твой старший вожатый каждодневно вгоняет тебя в краску и доводит до б...
