Своё не может быть чужим

Бонусная: -8-

-8-

Быть советчиком в чужих отношениях всегда легко и просто. Со стороны видны все огрехи, видны фальшь и ложь. Конечно, в отношениях Чонгука и Тэхёна Юнги видит лишь неуверенность и страх всё испортить, бесконечное смущение из-за того, что всё это впервые, что всё происходящее так волнующе и необычно. Юнги видит, как эти двое расцветают, когда находятся рядом, и видит, как гаснут глаза обоих, если им приходится расстаться даже на час. Но вместе с неуверенностью у альфы и омеги появляются какие-то нелепые комплексы или ещё более нелепые мысли. Чонгук начинает надумывать, Тэхён из-за этого слишком волнуется и вместо того, чтобы успокоить двумя словами, заставляет омегу лишь волноваться сильнее, когда начинает свои «утешающие речи» с такой далёкой дали, что даже Юнги порой кажется, всё это лишь потому, что альфа оттягивает болезненное «нам лучше расстаться».

Разумеется, эти двое никогда друг другу подобного не скажут, потому что повязаны на всю жизнь, потому что пылают любовью. Даже если когда-нибудь чувства их поостынут, Юнги уверен, в их отношениях мало что изменится, просто оба немного поубавят пыл, а любовь их станет не взрывной и всепоглощающей, а более тихой, скромной, домашней. Такой, какой бывает любовь у пожилых людей, которые были рядом многие года своей жизни. О да, Юнги уверен, что у этой сумасшедшей парочки чувства поутихнут лишь к старости, когда Тэхён просто не в состоянии будет носить Чонгука весь день на руках из-за того, что омега отказался надевать носки, а полы «чертовски холодные, пусть и с подогревом, сквозняки гуляют, ты что, заболеть хочешь?».

Юнги просто, Юнги очень просто. Он не влюблён в Чонгука и не влюблён в Тэхёна, а потому видит все их плюсы и минусы, может здраво оценить, кто поступил глупо, а кто - его нежный маленький Чонгукки, который не заслуживает такого отнош... Ладно, Юнги не совсем объективен. В любом случае, он смотрит на отношения Чонгука и Тэхёна без розовых очков и без чёрных тоже. Он видит то, что видит, ничего не надумывает, ничего не утрирует, не накручивает, а потому если что-то случается, эти двое первым делом осторожно подкатываются к нему под бок на диване, давая понять, что им нужна помощь. Ладно, Чонгук подкатывается, а Тэхён мельтешит перед глазами, пока это не начинает раздражать, и тогда Юнги разве что не силком его рядом усаживает и выпытывает все правды, неправды и грязные секреты.

- Спасибо за помощь, хён, - шепчет всегда Чонгук и крепко обнимает, прежде чем пойти готовить какао на двоих.

- Спасибо, Юнги-хён, - говорит Тэхён, улыбается привычно широко и всегда после в благодарность угощает чем-нибудь вкусным.

Юнги не сложно, а уж когда его благодарят, так и вовсе приятно. Он просто хочет, чтобы эти двое были счастливы, хочет, чтобы в доме царила приятная атмосфера, а потому не злится из-за почти регулярного дёрганья и порой нелепых вопросов, разбирает всё по полочкам, как для маленьких детей. Намджун как-то стал невольным свидетелем его разговора со своим братом, подловил после и заявил, что с такими ораторскими данными Юнги нужно было идти преподавателем в институт на какую-нибудь занудную кафедру и пугать там нерадивых студентов своим проникновенным негромким голосом и пристальными взглядами. Юнги посмеялся, ответил, что ненавидит толпы народа и лучше продолжит пытаться уподобиться безмолвным неподвижным растениям в их с Чонгуком цветочном магазинчике.

- Добрый вечер. Юнги?

Негромкий приятный голос, слишком высокий для альфы, но идеально подходящий этому парню, похожему больше на взбалмошного студента, чем на человека, что уже второй год работает в солидной канторе. Юнги думает об этом, находясь в приятной полудрёме, и едва не подскакивает на месте, когда на плечо опускается тёплая ладонь, увенчанная массивными кольцами, смотрящимися на коротких чуть пухлых пальцах нелепо. Выпрямившись, Юнги сонно осматривает пустующее помещение магазина, растирает глаза и переводит взгляд на мнущегося по ту сторону стойки Чимина. Деловой костюм, пальто с высоким воротом и печать усталости на лице. Только что с работы, наверняка уставший и голодный, но опять не домой, а в магазинчик к Юнги, как бывает всегда в те дни, когда нет смены Чонгука.

- Добрый, - бубнит Юнги, не понимая, как вообще умудрился уснуть на рабочем месте, и натягивая рукава тёплой кофты на ладони. - Ты снова приехал надоедать мне?

- Я приехал снова пригласить тебя на ужин, - игнорирует шпильку Чимин и чуть перегибается через стойку, заглядывая в глаза омеги. - И в этот раз ты не посмеешь мне отказать.

- Это почему же? - вскинутые брови и усмешка.

- Потому что я куплю в твоём магазине самый дорогой букет, а это хорошо для вашего плана продаж, потому что я уже зарезервировал столик на двоих, и потому что у меня сегодня закрылась первая крупная сделка. Намджун-хён предлагал отпраздновать дома, но я отказался, потому что хочу провести время с тобой. Если ты конечно всё-таки согласишься?

- Только что сказал, что не имею права отказаться, а теперь сам же уточняешь, согласен я или нет.

Чимин плечами пожимает и улыбается, отходит к холодильникам и принимается выбирать цветы для букета, а Юнги потягивается с хрустом и жалеет, что под рукой нет стаканчика с кофе. И что его способности эксперта в любовных делах просыпаются лишь тогда, когда у Чонгука и Тэхёна очередное «он прячет от меня свои рубашки, он не хочет, чтобы я их носил?» и «я не могу позволить ему ходить в моих рубашках, я в них на занятия вообще-то хожу, а от них так сладко пахнет, у меня мысли сразу лишь о Чонгуке, а не о том, кто там и что открыл в каком-то там веке».

Юнги подпирает подбородок рукой и смотрит на Чимина, что украдкой косится на него, но тут же с важным видом принимается и дальше сверлить бутоны цветов нечитаемым взглядом. Разумеется, омега помнит их первую встречу, это просто невозможно забыть. Пак был так растерян, так смущён и вёл себя глупо. Юнги помнит впихнутый в руки букет, помнит лепет и «Чимпак Мин. Нет, то есть Минпак Чим». Это было настолько же нелепо, смешно и забавно, насколько... Мило? Юнги может врать кому угодно, но себе никогда, поэтому-то и не бежит от воспоминаний о том, как припекало в тот момент щёки и как горели кончики ушей.

Тогда Чимин сбежал, но после вновь появился в жизни Юнги. Буквально на следующее же утро и так же неожиданно. Ещё с вечера Юнги был в курсе, что Тэхён и Чонгук поедут с утра пораньше по музеям, а Намджуну придётся ещё раньше младших уехать в офис по делам компании. Зная о том, что будет в доме один, Юнги не особо-то заботился о своём внешнем виде и приличиях. Умылся, натянул на ноги тапки и готово. Плевать на пижаму с сердечком на заднице, плевать на бардак на голове. Юнги спускается на кухню почти с закрытыми глазами, сонно ворчит что-то невнятное, когда видит, как мало кофе осталось в банке, включает по привычке радио и подпевает хриплым голосом. Лишь когда за спиной слышится задушенное «д-доброе утро», омега понимает, что всё это время был не один. Сцена была просто типичной для какого-нибудь ужастика, только криповой музыки не хватало, когда Юнги обернулся, как в замедленной съёмке, и уставился на Чимина, что всё это время вообще-то сидел за столом и наблюдал за ним с неприкрытым любопытством и порозовевшими щеками.

- Ты что тут делаешь?

- В гости зашёл.

Не сказать, что их отношения не задались с самого начала, но... Да, не задались. Чимин был хорошим парнем, с неплохим чувством юмора и головой на плечах, явно имел вкус в выборе одежды и в целом знал, как подать себя. Но при всём этом альфа вёл себя слишком скромно, даже скованно, постоянно уступал, не желая затевать споры или ссоры, а ещё был... Юнги не уверен, как это назвать. Просто есть такие люди, будто чёртовы радужные бабочки что ли. Все такие милые, улыбчивые, всегда в хорошем настроении и с какой-нибудь шуткой про запас. У них каждый день - праздник, все трудности преодолеваются с мурчанием под нос прилипчивой мелодии, и даже в жирных минусах эти личности смогут без труда найти замазанные чёрным плюсы. Чимин был таким человеком, он буквально светился изнутри своей неуёмной энергией. И снаружи тоже светился, только уже своими красными щеками, которые постоянно пылали в присутствии Юнги. И это было чёртовой проблемой, потому что Чимину Юнги определённо понравился, вот так просто, с первого взгляда, а может даже и раньше, с рассказов Чонгука о «невероятном, самом лучшем хёне во всём мире», а вот сам Юнги...

- Вот. Я прошу тебя сделать мне букет из этих цветов, - просит Чимин и выкладывает на прилавок несколько экзотических цветов, которые действительно дорого стоят.

- И для кого же такой шикарный букет? - интересуется Юнги, придирчиво осматривая каждый цветок.

- Ох, тебе любопытно, для кого я покупаю цветы?

Чимин просто светится, озаряет своей улыбкой всё помещение, и Юнги кривится, потому что слишком, чёрт возьми, ярко.

- Нет, просто это ужасно дорогие цветы ужасно не любящие находиться долгое время без воды, - тянет он, и альфа посмеивается с его интонаций и акцента на «ужасно». - С учётом того, что ты решил сегодня, во что бы то ни стало, затащить меня в ресторан и даже зарезервировал столик, это означает, что цветы до адресата дойдут часа через два, а то и три. За это время букет потеряет свою привлекательность, и ты будешь выглядеть нелепо с пожухшими бутонами в руках.

- Тогда не надо, - говорит Чимин и перехватывает чужую руку с ножницами. - Давай просто вернём их в воду и поедем ужинать? А цветы... Я могу заехать за ними завтра или могу набраться наглости и попросить тебя оформить букет после того, как мы отужинаем?

- Завтра, - припечатывает Юнги, смотря на часы, показывающие начало девятого, и поднимается, чтобы вернуть цветы в воду. - Сегодня я хочу вкусно поесть и поскорее попасть домой, чтобы лечь спать.

Юнги прибирает в магазине, включает таймеры и сигнализацию, проверяет все окна, опускает жалюзи и закрывает дверь на все замки. Чимин ждёт его снаружи возле урчащей мотором машины, открывает дверцу со стороны пассажирского сиденья и кивком головы приглашает в салон. Юнги эта чопорность бесит до трясучки, но омега ничего не говорит, лишь слегка кивает в знак благодарности и забирается внутрь, сразу же пристёгивая ремень безопасности. Чимин опускается на водительское сиденье, включает радио и машина трогается с места. У обоих слишком тяжёлый выдался денёк, поэтому никаких разговоров, шуток и смеха. Чимин лишь изредка смотрит на Юнги, проверяя, всё ли в порядке, будто может быть иначе, а Юнги смотрит на заснеженные улицы и не понимает, чего на самом деле хочет.

У них с Чимином в общем и целом общаться выходит без проблем. Чимин коллега Намджуна, а так же его хороший друг, из-за чего альфа в доме Кимов бывает часто, очень часто. Так же Чимин хорошо общается с Тэхёном и был тем, кто обеспечивал Чонгуку комфорт, когда мальчишка только попал в Энзу. Один из плюсов в общении с Чимином заключается в оттачивании чужого языка. У Юнги даже спустя столько лет всё ещё есть некоторые проблемы с этим, он порой может ляпнуть ту ещё околесицу, из-за чего окружающие взрываются смехом, а у самого уши факелами горят. Но это бывает редко, крайне редко, и Юнги на самом деле должен сказать за это «спасибо» Чимину, который никогда не смеялся, лишь мягко направлял и исправлял, подсказывал. Альфа сам по себе был довольно добродушным и даже немного наивным, бесконечно мягким, податливым, и Юнги прекрасно знает, о такой второй половинке многие мечтают, такой вот человек идеально подошёл бы даже его Чонгуку, не так уж и беспочвенно в своё время ревновал Тэхён. Чимин умеет очаровывать, умеет располагать к себе, и как бы Юнги в первые минуты разговора не выпускал шипы, в конце он находит себя смеющимся над шутками Чимина или над самим Чимином и его причудами. Это чертовски раздражает на самом деле, Юнги ненавидит тот факт, что не может контролировать себя рядом с альфой.

Они быстро нашли общие темы, они часто выбирались вместе в город, и порой Чимин просто катал Юнги по улицам столицы, нигде особо не останавливаясь, только если на короткий перекус. Небольшой казус вышел, когда они разобрались с возрастом друг друга, и оказалось, что Чимин старше. Незначительно, но всё же. О, это был просто удар по самолюбию, Юнги сразу заявил, что отказывает называть кого-то вроде Чимина хёном, на что тот сначала удивился, после обиделся, а следом привычно тепло улыбнулся, позволяя называть себя просто по имени.

- И не нужно так смотреть на меня, - не выдержал тогда Юнги тоскливого взгляда. - Это не потому, что я ни во что тебя не ставлю или хочу таким образом задеть или оскорбить. Просто из нас двоих хёном выгляжу я, а ты напоминаешь мне Чонгука или Тэхёна, такой же пухлощёкий ребёнок на вид. Я просто не могу, это вызывает во мне диссонанс. Тебя хочется накормить вкусным ужином и впихнуть в руки стакан с молоком, а не...

Юнги тогда не договорил, опасаясь того, что Пак - красный шарик - Чимин просто лопнет от смущения. Но недопонимание между ними было исчерпано, с того дня они зовут друг друга по именам без всяких приставок, и это на самом деле является поводом для шуточек Намджуна и подколов Тэхёна. Два сапога пара, как говорится. Но если их можно было игнорировать, то Чонгука - нет. Разумеется, все в доме видели, что Чимину совершенно точно нравится один небезызвестный Мин Юнги, но с разговорами посмел полезть только Чонгук, потому что родной маленький кролик и «я вообще-то соскучился, совсем забыл про меня». С Чонгуком не страшно открыть душу, Чонгуку не страшно признаться в чувствах, рассказать о сомнениях, но проблема была в том, что Юнги...

Юнги всё это вроде как не нужно.

- Мы приехали, - замечает Чимин, глуша мотор и понимая, что Юнги вновь весь в своих мыслях.

Омега вздрагивает, взгляд, скользящий по улице за окном, приобретает осмысленность, цепляется за вычурную вывеску и подсвеченные намытые до блеска окна. Очередной пижонский ресторан, где цены высокие, а порции крошечные, где дресс-код и официанты с такими лицами, будто им палки в задницы повставляли. Юнги не хочет туда, совершенно не хочет. Все эти правила этикета и косые взгляды на его толстовку и джинсы, все эти едва слышимые разговоры, ропотом наполняющие помещение, и кажется, что они шепчутся про него, говоря о том, что он не вписывается в это место, что оно ему не подходит. Но Чимин зарезервировал столик, Чимин наверняка уже обсудил блюда, чтобы не мучиться с выбором и не смущать Юнги незнанием половины блюд и их названий, Чимин наверняка сильно расстроится, если Юнги сейчас откажет ему, и Мин уже отстёгивает ремень безопасности, когда альфа вдруг заводит мотор.

Машина трогается с места, Юнги растерянно смотрит на Чимина, а тот лишь улыбается и подмигивает. Всего пара поворотов и три перекрёстка. Вывеска фастфуда просто ужасная, даже на улице вокруг заведения пахнет жирной вредной едой, и Юнги поверить не может, но они действительно тормозят перед входом.

- Приехали!

На этот раз Чимин звучит веселее, выпрыгивает из машины и открывает дверцу со стороны Юнги, помогая выбраться из салона. Юнги растерян. Растерян настолько, что слова сказать не может. На автомате идёт за Чимином внутрь, окунаясь с головой в жуткий жёлтый цвет, послушно садится за указанный столик и ждёт, когда Чимин наконец-то вернётся. Тот возвращается быстро, народу не так уж и много. В каждой руке по подносу, а на них гамбургеры, картошка, курица, куча соусов и каких-то ещё булочек и котлеток. Чимин просит подождать секунду, убегает и вскоре возвращается с двумя стаканами кофе. Они просто огромные, а ещё в них куча взбитых сливок, приторный сироп сверху и яркая посыпка. Юнги думает, у них слипнется. Юнги широко улыбается, обнажая дёсны, и тянется к огромному бургеру, кетчупом из которого наверняка измажет всё лицо.

- Я рад, что тебе нравится, - где-то в середине их трапезы замечает Чимин с довольной улыбкой, и Юнги невольно смущается, потому что всё это время глотал еду, почти не жуя.

Проглотив последний кусок булки, омега вытирает перепачканные пальцы и рот салфетками, отпивает из чужого стакана, ведь Чимин приторности всё-таки не вынес и взял себе простую газировку, и кивает, довольно улыбаясь.

- Знаешь, мы с Чонгуком никогда не могли позволить себе крутых ресторанов или кафе, поэтому копили на ежемесячные походы в фастфуд. Приходили туда обычно по последним четвергам месяца, скидки хорошие в эти дни были, набирали подноса по три всякой гадости и объедались ею, пока животы трещать не начинали. После покупали кофе и шли гулять в парк или на набережную в зависимости от погоды. Иногда там ещё выдавали короны из картонок, Чонгук их любил до щенячьего восторга. У меня даже где-то фотографии из будки сохранились, мы там с ужасными лицами и в этих идиотских коронах.

- Звучит здорово, - без тени сарказма отзывается Чимин и подпирает подбородок рукой, присёрбывая газировку через трубочку. - Ты жалеешь о том, что потерял всё это? Жалеешь, что теперь живёшь здесь? Только не обманывай, ладно? Я же вижу, как ты реагируешь на многие вещи, на слова, на людей. Ты как будто чувствуешь себя неуютно, будто считаешь себя лишним, не к месту. Я не могу понять, почему?

Юнги застывает на мгновение, а после отводит взгляд. Сжав стаканчик с кофе в руке, омега откидывается на спинку диванчика, только с виду кажущуюся такой мягкой, и слегка поводит плечом.

- Не пойми неправильно, хорошо? Я просто... Я не приспособлен к такой жизни. Уже столько лет прошло, как я здесь, и всё просто отлично, но я не могу заставить себя поверить, что всё это не сон, что никто этого у меня не отнимет, как часто бывало раньше. Отнимали работу, отнимали вещи, отнимали деньги, пытались отнять самого себя, пытались подчинить, силой взять моё тело, а под конец забрали Чонгука. Я постоянно что-то терял, о чём-то горевал, о чём-то забывал почти сразу, а пропажу некоторого даже не замечал. Я думал, моя жизнь кончилась, когда у меня забрали Чонгука, а потом... Я никогда не верил богатеям, я никогда не считал, что они заслуживают то, что имеют, и до сих пор не могу вытравить это из себя. Я смотрю на Намджуна и спрашиваю себя, разве он недостоин того, что имеет? Достоин. А Сокджин? Да, он порой ведёт себя довольно странно и даже глупо, чудит и эти его идиотские шуточки. Он тоже богат, самодостаточен и не чурается порой этим хвастаться, но разве он незаслуженно этим владеет? Тэхён тоже самодур тот ещё и один из наследников приличного состояния, но разве он не достоин? Он учится, как и все, проходит сложные практики и далеко не на предприятиях своих родных или знакомых. Он пашет, как пашут остальные, попутно учится и подрабатывает. Разве он не будет достоин тех денег, которые сам же и заработает? Но дело даже не в этом. Возможно, я просто вижу в них людей? Людей именно в том самом истинном смысле этого слова, а не ходячих кусков дерьма, которые называют себя так по ошибке.

Юнги замолкает ненадолго, делает глоток кофе и чувствует, как дрожат его руки, хотя в помещении довольно тепло. Отставив стакан в сторону, омега натягивает на ладони рукава и переводит взгляд на Чимина, что смотрит изучающе, слушает внимательно и даёт понять, что не будет перебивать.

- Просто навалилось всё разом, - продолжает Юнги, бегая взглядом по лицу альфы. - Знаешь, когда всё резко хорошо после того, как было хреново, сложно довериться, поверить, открыться. Я чуть не убил Намджуна настольной лампой в нашу первую встречу и разбил нос Сокджину, - вспоминает Мин, и Чимин давится газировкой, кашляет и одновременно смеётся и пытается отыскать салфетки, чтобы вытереть лицо. - И, чёрт возьми, это не смешно. Я был так сильно напуган. Если бы Чонгук тогда в комнату не ворвался, кто знает, чем бы всё кончилось. Я прошёл через многое, я не привык к тому, что хорошее вот так может взять и случиться в жизни, поэтому никак не могу расслабиться. Вокруг прекрасный мир, люди, пусть и не всегда доброжелательно настроенные, но хотя бы адекватные, и всё то, о чём я смел мечтать лишь надравшись дешёвым алкоголем. Теперь у меня есть диплом об образовании, есть своя квартира, осталась ещё пара взносов, и кредит закроют. У меня есть работа, пусть не самая шикарная, но она мне нравится, она приносит мне удовольствие. Я знаю, что у Чонгука тоже всё в порядке, и это действительно важно для меня, потому что мне важен сам Чонгук, но...

Юнги замолкает, пытаясь подобрать слова, только не выходит. Внутри так много всего, что омега просто теряется. Мысли погребают его под собой, утягивают в воронку, а внутри неясное волнение и воздуха как будто не хватает. Даже ухватиться не за что, и в какой-то момент Юнги боится, что действительно сейчас упадёт, в обморок, например, но тёплая рука касается его запястья, и отпускает. Чимин смотрит взволнованно, пододвигает свой стакан с прохладной газировкой.

- Тише, не заводись так, не нужно торопиться. Мы ведь никуда не опаздываем, верно? А слова порой действительно сложно подобрать, но ты говори, даже если я не всё пойму, я просто выслушаю, потому что тебе это действительно необходимо. Просто выговориться без всяких сочувственных взглядов и слов утешений. Отпусти это, ладно?

Юнги кивает, расслабляется немного и водит кончиками пальцев по влажному пластику чужого стакана. Вдыхает глубоко, выдыхает.

- Я действительно не знаю, как объяснить. Там, в моём прошлом, действительно было хреново, очень, но есть и много хороших, светлых моментов, большая часть из которых, если не все они, связана с Чонгуком. Пожалуй, мне не хватает именно этого. Мы были одни против целого мира, и когда я очередной раз разгребал дерьмо на своей работе, терпел приставания, слушал всю эту пошлую грязь, меня держала мысль о том, что дома меня с нетерпением ждёт Чонгук. Разбитые коленки, вязаные тёплые носки и растянутая футболка, в которой мальчишка вечно мёрз. Я приходил домой и он кидался мне на шею, обнимал крепко, а после мы сидели на небольшой кухне и ели дешёвую лапшу, залитую кипятком, пили самый дерьмовый кофе, какой только можно представить. Улыбались друг другу, шутили, смеялись. Просто иллюстрация к «с милым рай и в шалаше». Этих моментов так много, они все важны для меня, они бесценны, но теперь... Теперь всё это будто потеряло смысл.

- Почему ты так думаешь? Разве Чонгук отвернулся от тебя? - осторожно спрашивает Чимин, и Юнги поджимает губы.

- Нет, не отвернулся. Только теперь всё иначе. Теперь у Чонгука не я лучик света в кромешной тьме. Теперь у Чонгука всегда яркий день вокруг, новые люди, знакомства и Тэхён, занявший моё место. Не подумай, я безмерно рад за Чонгука, я откажусь от счастья, если это потребуется для того, чтобы был счастлив он, но... В то же время я злюсь, я бешусь, я так сильно ревную. Знаю, что на самом деле это не так, но порой мне кажется, будто он был рядом со мной лишь тогда, когда нуждался, а теперь у него есть эта жизнь, и мне в ней нет места. Мы действительно разговариваем, гуляем вместе и валяемся на диване в обнимку, как и раньше, вечерами наедине пьём чай или кофе, но всё стало совсем иначе. Он рассказывает про учёбу, про новых друзей, про какие-то места, где они были с Тэхёном, про курсы, на которые начал ходить, потому что вдруг захотелось заняться лепкой из глины, а я... Что я могу ему рассказать? Работа у нас одна и та же, дом один и тот же. Порой мне кажется, что если я наконец-то перееду с концами в свою квартиру, он даже не заметит этого.

Юнги вновь задыхаться начинает, и Чимин сжимает его дрожащие пальцы, улыбается тепло и большим пальцем прохладную кожу поглаживает. Мин невольно залипает на однообразные движения, вновь успокаивается так же быстро, как накрыло изнутри, и зачем-то ладонь переворачивает, цепляя чужие пальцы своими.

- Он не забыл тебя, Юнги-я, - негромко говорит Чимин, сплетая их пальцы в замок и чуть крепче сжимая. - Так уж вышло, что у вас началась новая жизнь, в которой столько всего неизведанного, интересного, прекрасного. Чонгук просто опьянён тем, что творится вокруг, он наконец-то живёт, а не существует, и нет ничего удивительного в том, что он пытается урвать как можно больше. Думаю, он тоже волнуется, тоже боится всё это потерять. Просто взгляни на него. Он ненавидит сидеть дома, постоянно где-то гуляет, посещает эти занудные музеи и постоянно записывается в разные кружки и секции. Мне кажется, он ещё только балетом не занимался и боксом. Впрочем, не припомню также, чтобы он вязал носки и шарфы жутких расцветок.

Юнги невольно улыбается, потому что Чонгук со спицами - зрелище, за которое он на самом деле заплатил бы, и Чимин тихо смеётся, видимо, поняв, о чём омега думает.

- Так что не думай, что он о тебе забыл. Думаю, он просто знает, что ты всегда рядом, что ты не уйдёшь, а потому и пытается «захапать» побольше, чтобы в случае чего в такие вот тихие вечера на маленькой кухне обнимать тебя и рассказывать красивые истории, которые, я уверен, ты и сам рассказывал Чонгуку, когда тот был ребёнком. Ты боишься потерять то, что имеешь, намного больше, чем Чонгук, и он просто запасается всеми этими историями, воспоминаниями, красками, чтобы после иметь возможность раскрасить не только свою жизнь, но и твою, как когда-то делал для него ты.

- Но ведь этого может и не случиться, - замечает Юнги и поводит плечом, постукивает пальцами по колену и ерошит волосы. - Этого может не случиться, а время, которое мы потратили, уже не вернётся.

- Противоречишь сам себе и бегаешь от собственных страхов, - замечает Чимин. - Просто поговори с Чонгуком о том, что тебя волнует. Не нужно приукрашивать и бояться быть не так понятым, не нужно бояться обидеть. Просто расскажи ему, что тебя волнует, как рассказал это мне. Я уверен, он поймёт, ведь это всё тот же маленький крольчонок Чонгукки, за которого ты кулаки разбивал и которому покупал конфеты в ярких фантиках, чтобы увидеть счастливую улыбку.

- Пак Чимин, ты...

Юнги сверлит альфу недовольным взглядом, и тот смеётся, вскидывает ладони, а после уходит, чтобы взять ещё картошки. И чтобы дать время обоим прийти в себя. Юнги слишком смущён, чтобы продолжать этот откровенный разговор, а сам Чимин удивлён тем, что узнал. Всё оказалось совсем не таким, как он представлял. Поступки, отказы и едкие замечания Юнги видятся теперь в другом свете, а уж то нежное и трепетное, что хранится в чужом сердце и к чему Чимину позволили едва прикоснуться, заставило что-то в душе сжаться. Юнги в действительности просто одинокий человек, боящийся потерять единственное ценное, что у него осталось, но не смеющий это нечто удерживаться, потому что не вещь, живой человек. И от осознания, что Юнги нужен только Чонгук под боком, чтобы чувствовать себя счастливым, внутри что-то колет, потому что Юнги Чимину действительно очень понравился, ещё в тот момент, когда Чонгук только рассказывал про своего бесстрашного пробивного хёна. Пак мечтал познакомиться с этим человеком, а в итоге выставил себя идиотом, всучив те идиотские цветы из декоративной вазы и тут же сбежав. После все попытки наладить контакт проваливались, а теперь, когда вот только дверца чужой души приоткрылась, Чимин вдруг понял, что ему там нет места, и вряд ли оно когда-то появится.

- Ты милый.

Или...

Чимин застывает возле столика и глупо хлопает ресницами, а Юнги улыбается как-то особенно тепло и на этот раз ему, а не Чонгуку. Манит к себе, заставляя сесть рядом, а не напротив, как до этого, но теперь невозможно поймать его взгляд, потому что Юнги смотрит в окно, за которым разыгралась метель.

- Любезность за любезность, Пак Чимин, - негромко говорит Юнги, поскрёбывая ногтями по джинсе на своём колене. - Я знаю, что нравлюсь тебе. Уверен, ты сейчас покраснел, - замечает омега, оборачивается и усмехается, когда видит румяные щёки и то, как Чимин отводит взгляд. - Я так же знаю, что это началось давно, несколько лет назад, чуть ли не в нашу первую встречу, и осознаю, что своими отказами часто задевал тебя. А если учесть, что я до сих пор недолюбливаю альф, а тогда и вовсе их ненавидел, несмотря на знакомство с Намджуном и Тэхёном, я прекрасно понимаю, что не пытался как-то смягчить происходящее и был довольно груб. Но прошло уже столько лет, ты всё ещё крутишься рядом, смотришь на меня заискивающе, и это настолько же раздражает меня, насколько...

Юнги замолкает ненадолго, чтобы поймать взгляд Чимина, прочитать в том хоть что-то, но глаза Чимина закрыты, альфа голову на спинку диванчика откинул и дышит часто, прерывисто. Юнги переводит взгляд на его руки, лежащие на коленях, и вновь думает о том, что эти широкие кольца просто ужасны.

- Я не уверен, - продолжает омега, и Чимин едва заметно вздрагивает. - В те моменты, когда Чонгук рядом и мне кажется, что всё по-прежнему, я не желаю видеть рядом других. Мне достаточно того, что рядом со мной Чонгук, и остальные люди просто теряют смысл существования в моей жизни, в которой всегда было слишком мало места даже для одного, что уж говорить о многих. Но когда Чонгука рядом нет, когда я остаюсь один... Порой я думаю, что у меня какой-то братский комплекс или вроде того, не знаю. Рядом со мной всегда был только Чонгук, и я верю в то, что без него счастливым не буду, потому что и не был счастлив, пока он не появился в моей жизни, но... Это прозвучит грубо, но нервозность внутри немного стихает, стоит мне подумать о тебе.

- Как о запасном варианте, - кивает слабо Чимин и открывает глаза, смотря в потолок.

- Как о запасном варианте, - эхом повторяет Юнги и взгляда не смеет отвести от чужого застывшего маской лица. - Я знаю, это звучит совсем дерьмово, но в моменты, когда одиночество накрывает волной, когда я лежу в комнате, пытаясь уснуть, а за стеной Чонгук смеётся над шутками Тэхёна, я думаю о том, что в любом случае не останусь один, потому что стоит мне позвать, и ты придёшь. Даже если у меня будут огромные проблемы, даже если мне некуда будет идти, я уверен, ты всегда откроешь мне дверь. Чёрт, да даже если случится так, что мне придётся вернуться на прогнившую родину в свой клоповник, я почему-то верю, ты найдёшь способ, время и деньги, будешь летать ко мне чуть ли не каждый день, чтобы удостовериться, что со мной всё в порядке. В тебе на самом деле много того, что меня раздражает, и любовь к этим мерзким ресторанам - одна из этих вещей, но в то же время я как будто нахожу многие из твоих минусов милыми, и это пугает меня. Я не люблю тебя и, скорее всего, ты не нравишься мне в том смысле, в котором нравлюсь тебе я, но... Но если ты пригласишь меня ещё раз в фастфуд, я не откажу тебе, но сделаю это не потому что считаю тебя другом. Я даже не знаю, как назвать то, что чувствую по отношению к тебе. Всё это странно и запутанно, у меня мозг плавится, когда я пытаюсь разобраться в себе, и это меня просто убивает.

- Я тоже не особо понимаю, что чувствую к тебе. Это не любовь, но я так сильно привязался. Думал даже поначалу, что между нами связь возникла, но понаблюдал за тобой в моём присутствии, прислушался к собственным ощущениям и понял, что это не так. Изначально я восхищался тобой, слушая рассказы Чонгука, а когда увидел, вёл себя как придурок, потому что ты оказался необычайно красив. Да, ты не модель с глянцевой обложки, но меня как пыльным мешком по голове ударили. Полная дезориентация и потерял себя в пространстве. Ты заставлял меня смущаться, смеяться, чувствовать нежность по отношению к тебе и желание позаботиться. Умом я понимал, что ты не самый открытый и ранимый человек, что ты можешь сам о себе позаботиться, и твои резкие отказы пусть и задевали меня, но я понимал их причины. Думал, что понимал, ведь теперь мне открылось много новой информации. Впрочем, не так уж сильно она на что-то меняет. Я знал с самого начала, что было трудно, я даже пытался переключиться, но надолго меня не хватило. Я просто чувствую, что мне нужен только ты один. Возможно, это то, что ты чувствуешь, когда рядом с тобой Чонгук, хотя эти два чувства всё же немного отличаются. Ну, если только ты никогда не хотел поцеловать Чонгука.

Чимин морщит нос, и Юнги улыбается. С учётом серьёзности и некой тяжести разговора попытка немного разрядить атмосферу не в тему, но альфа попал в яблочко.

- Только в лоб. Он всегда так забавно морщит нос, кривится и ворчит, что уже не ребёнок. Я просто не могу устоять, - со смешком тянет Юнги, и Чимин усмехается.

- В любом случае то, что спустя столько времени я всё ещё хочу быть рядом с тобой, меня самого непомерно удивляет, но менять я этого не хочу. Ты сказал, что рассматриваешь меня порой как запасной вариант, и вообще-то это должно было поставить крест на всём, что было, а я... Я даже разозлиться не могу. И не потому, что сам по себе мягкий человек, а потому что мне приятно. Пусть я и на втором плане, но роль моя поважнее, чем у тех, кто на первом. Своими словами ты даёшь мне понять, что пусть и отталкиваешь, пусть мы и общались не так уж и много, но доверяешь ты именно мне. Не Намджуну и не Тэхёну, не Сокджину, а именно мне. И это... Льстит? Тешит моё самолюбие? Я не знаю, не уверен. Ты прав, всё это дерьмо чертовски странное, и чтобы продолжить философствовать мне нужно немного алкоголя, но завтра на работу.

- Мы могли бы купить пива, заказать пиццу и завалиться ко мне на квартиру, если хочешь, - предлагает Юнги, попутно проверяя, сколько времени. - Думаю, на выходных было бы самое то. Обмывать, конечно, рано, ещё кредит не погашен, но не думаю, что с этим возникнут сложности. Ты фильмы про акул любишь? Вроде тех, где цунами накрывает город, и голодные тварюги рыщут по затопленным улицам в поисках жертвы?

- Люблю, - отзывается чуть заторможено Чимин и смотрит как-то странно, но Юнги не замечает, допивает свой остывший совсем кофе, морщится от приторности, собравшейся на дне, и кивает.

- Что ж, это хорошо. Думаю, мы отлично посидим.