книга жизни

36

Очень сложно всегда фундамент закладывается, но он же является той основой, без которой ни единого дома и даже дворца не построится. Проще тому, кто строит бумажный дом, ибо там все склеивается, да только потом все ветер на части рвет да уносит на все четыре стороны. Через линию единую всем перешагивать требовательно, но всякий ли сможет переставить ноженьки через черту проведённую. Ибо вроде все в едином, да по разны стороны, ибо все надуты, словно пузыри, да потом как будто взорванные. Ибо в надувательстве всегда зарыто пятно темное, которое не смывается ничем, ибо, словно свыше прилепленное. Все всегда идет своим чередом, да чередуется в своей очередности ибо как таковых нет ни черных, ни светлых полос, потому как все живут в свету Божием, да сами люди чрез жизнь свою становятся словно позакопчеными, иль печками в не прочищенных дымоходах, потому и дымящимися и все во пути своем задымливающие. Даже у печи тяга всегда лучшая, если дымоходы все к зиме почищенные. А во лето чрез весну всегда все во белом свете само очищается, даже души человеческие светом большим заполняются. Через поле перейти - это жизнь познать познанием глубоким во терпением, ибо все идет чрез восхождение от Востока Мудрого. Сложен путь всегда, но очень интересен, если все чрез сложность в познании жизни пропускается, разве кто заменит жизнь свою такую чрез разменную монетку вовсе и не нужную. Шагом во шагах да понемножку всем и разом, ибо в каждом видится друг друга отражение через чистоту единую пропущенную. И не нужно для души тех сто рублей, от которых она не испытывает радости, ибо радость скрыта в чистоте души и в материю добра переведенная. Все во льдах, да во снегах, все кругом прижато оттепелями, да притрушено все серебром через оттепель отчаянную. Льется свет потоком, изливается, да легонько там и тут молоточками простукивается, ибо все опять же через свет единый восходящее в легкость долгожданную. Переходный мостик со перилами, да водичка во журчаньи чистая, ибо все в раскрытости, ибо все во искренности, потому и дали светом улыбаются во расширенности. Невозможно выпить речку всю до дна, ибо она только – только силу в продвиженье набирающая, невозможно перелить весь свет через края, ибо Солнышко само весь свет к Земельке распределяющая. Уголок за уголок, словно лучик к лучику в соединенности, потому и каждый лучик Солнышка важен в своей силе воздуха с Землицей согревания. Но порою небо хмурится от самого утра во зачинании, да с трудом тогда восходит Солнце через тучи в пробивании. Сеет, веет, что-то навеет, да всегда все самое ненужное во возвращённости, ибо все сокрыто и закрыто от такой засорённости. Через мелкие ячейки вряд ли что просеется, ибо всякое летит всегда туда, куда ветер дует во попутности. Маленькое донце, да вертляво щильце, ибо все в едином так возложено, что невозможное всегда возможно. Плыть по водам, кораблю, да скользить конькам по льду, словно стеклянному, ибо потому шагать всем по Земле не зная во ногах усталости. Ибо притяжение восходит в силу между намагничиванием, кто без веры тот, словно глупец ничего не понимающий, ибо все во вере и чрез веру все для всех, а остальное в мрачну бездну погружение. Лучше исходить земельку вдоль и поперёк, да познать ходы ее подземные, чем порушить все не признавая покаянья с послушанием. Возвеличено лицо всегда с тенью дружится, ибо роль не велика его, коль внутри все гоношистое. Упрекать кого–то – это словно урезать себя, и тем самым превращаться постепенно в куклу детства с головою недержания. Да кто бы в это раньше верил, да кто бы к говорящему по сути дела в послушании прислушивался. Потому и хрупкое стекло от стали закалённой всегда отличается; отливается и то, и то, да только стержень стеклянный никогда основной стержня жизненного не является. Ибо сильные духом всегда от слабых еще, и верою отличаются, потому и нерушим закон закалки стержня жизненного через веру собственную. Невозможно по жизни просто плыть по течению, ибо тогда сразу ко всему интерес жизненный пропадает, и всегда глаза тогда открываются, когда ко всему происходящему вблизи и на удалении живой интерес пробуждается. А окрылённость в делах еще никому крылышки не обломала, а наоборот только ввысь приподнимает. И никогда живя на Земле, любя не отрекаются, невозможно отказаться от жизни собственной, ибо отказаться от жизни собственной, ибо жизнью определяется мир человеческий, и зачем взмывать в самый верх коршунам, чтоб потом камню бездушному уподобиться. Все исходит от теплоты душевной, ибо не всякий человек есть то слагаемое, от которого сумма обозначается в едином круге миролюбия и взаимопонимания. Ибо бездушие - это миражи, но не смысл жизненный, и куда бы дорожки бездушных не вели, все-равно рано или поздно и им тепла душевного очень сильно захочется. И кричи, не кричи, ибо да словно во от голосах застывшее эхо далекое, и беги, не беги, ибо и бежать – то особо некуда. Мгновенья жизни, словно чудесные самые мгновения, ибо, если верить, что каждое мгновенье жизни – это чудо, тогда действительно чудеса на Земле совершаются. Ибо жизнь – это то чудо, которым живет человек каждый, но не каждый воспринимает жизнь чудом, а считает, что это обыденность жизненная. Проверить невозможно, каждое утро встречать с улыбкою, а в дне радоваться всем и всему, ибо все настолько прекрасное и удивительное, да в вечеру благодарить день со хлебушком во проживании, и всем спокойной ночки желать во снах цветных душу как в солнечных ваннах купая, ибо все воедино единой ленточкой жизни связано, ибо лунные ванны – это дальнейшее обогащение во ваннах чередования, ибо все чрез систему единую пропускается, ибо день и ночь во имя здравия. Ибо человек должен живя на Земле быть никому не должным, ибо разделить бы поровну все добро на свете между человечеством, да усадить бы всех за круглый стол со скатертью белоснежною, да чуть прикоснуться бы к каждому крылышком нежности, чтобы растворились в туманной плотности все обиды, зависти и нечестности человеческие. А растущий ввысь кедр умирать от ран не собирается, озарённый с небес и Солнцем и Луной он для не добрых глаз, словно в тумане растворяется, да тем самым еще здоровее становится и защищаясь дольше веточками своими к Солнышку тянется. Нельзя убить все живое на Земле, ибо безумный, что снующий туда – сюда ростовщик, вроде бы и при делах, да душою ночами мается. Прямо идти не сворачивая с пути, всегда жажда большая заставляет еще быстрее двигаться во пути, ибо знается если, где оазис с водицей живою скрывается, но во пути если только сбивать других со толку, со истинного пути – это значит уже пуститься в пути во все свои тяжкие. Вскружит метель еще не раз, но не завалит, ибо внутреннее тепло у Земли велико, потому уже все даже под сугробами подталкивает. Не заметёт языками дорожки-тропиночки вьюга–завируха, словно поуспокоится от завывания, да поуляжется, испугавшись проталинок появляющихся. Да только нити жизненные не обрываются, ибо прочно держатся нити жизненные во единых нитях светлой вечности во переплетении. И хотелось бы орешек раскусить, да познать ядра в их устроенности, да всякий грызуще– раскусывающий тут же обламывает собственный зуб, да набивает оскомину. Не витает в облаках ум со разумом в соединённости, ибо все исходит от Высшего Разума, да через жизнь пропускается, потому и душей, да телесам здравие во постепенности возвращается. Не заполненное – восполняется, опустошённое – к уровню приближается, ибо и потому через единое равноправие душа душе всегда поклоняется, и да возрадуется душа единая, ибо не главное, что сокрыто во большим, а главное для человека здравие большее.

ежим .+