Квинтэссенция: Забвение.

Эпилог.

    Здесь темно и холодно, нет окон, только решётка. Она плотно прилегает к трём каменным стенам, которые меня окружают. Я впиваюсь пальцами в железо и изо всех сил, так, что костяшки на моих руках белеют, пытаюсь раздвинуть прутья. Но всё тщетно, моя тюрьма знает своё дело. Пленник вынужден гнить здесь до скончания веков или до тех пор, пока эту клетку никто не уничтожит. В любом случае, я уйду в небытие вместе с этим чёртовым замком.

     
Каждый вздох даётся мне с дикой болью, от которой хочется выплюнуть собственные лёгкие или порвать себе горло. На мне нет наручников и серебреных цепей, я волен ходить по своей маленькой камере. Два шага влево — стена. Два шага вправо — стена. Два шага назад — стена. Два шага вперёд — решётка. За ней — длинный каменный коридор, освящённый двумя слабо горящими факелами, в конце которого узкая лестница. Вот и всё разнообразие, сильно не разгуляешься. Я слабо смеюсь от собственных мыслей и сгибаюсь пополам от боли пронзившей моё тело. Чтобы прекратить эту пытку, я пытался убить себя. Рвал зубами собственную плоть на запястьях, вспарывал себе живот, но всё без толку... Каждый раз я просыпался в конвульсиях, моё тело самоисцелялось. Правда в последние несколько раз это было намного медленнее и гораздо больнее, потому что я давно не ел. Наверное, с тех пор, как меня приволокли в эту обитель прогнивших душ. Любой маг или человек давно бы умер, будь он на моём месте, но не я... Это всё из-за того, что моя тюрьма на границе между живым и мёртвым мирами. Эта земля не подвластна времени, здесь царит бессмертие. Как бы я не старался, как бы ни истязал себя, я не могу умереть. Мир мёртвых просто отказывается принимать мою душу, так как моя физическая оболочка ещё жива.

Сколько прошло времени с тех пор, как я оказался здесь? Весьма глупый вопрос. В этом месте нет ни часов, ни минут, ни дней, одна лишь вечность. Понятия не имею, сколько я здесь, месяц или год, а может быть и целый век. Я пытался высчитывать часы, узнать какое время суток, но всё бесполезно. В любом случае дневной свет сюда не проникает, лишь иногда слабое дуновение ветра просачивается между стен.
Лишь одно я знаю точно, я уже забыл, как звучит живая речь. Некоторое время назад, я пытался поговорить с самим собой, но из горла вырвались лишь непонятые звуки, а язык вообще отказывался подчиняться. Всё, что оставалось мне делать, это хрипеть. Но вскоре я замолчал, мне изрядно надоело слушать своё ужасное эхо, больше похожее на жалобный рык животного.
Иногда мне кажется, что мой язык просто отсох и скоро отвалиться. Каждый день меня мучает жажда и голод. Но и это не так страшно по сравнению с тем, что я не могу заснуть.
Помню ли я, из-за чего попал в это ужасное место? Помню ли то кто я? Да. Я вырос на юге Уэльса в старом фамильном замке моего отца. Он был могущественным чёрным магом, а я был его единственным сыном. Помню, как я был счастлив, каждый день мы с ним охотились в лесу, он обучал меня рукопашному бою... Я посмотрел на свои грязные, перепачканные грязью и засохшей кровью руки. Теперь это всё в прошлом, благодаря одному человеку, который убил моего отца и упрятал меня за решётку...
Поток моих мыслей резко прервал звук шагов. За стеной лишь тихий шорох, но я уже стою на ногах и внимательно вслушиваюсь в тишину замка. Я уверен, кто-то идёт.
Это не может быть реальностью, здесь никого и ничего не было. Ни света. Ни звука. Ни стражи. Меня закинули сюда как помойную крысу и больше никто ни разу не появился. Может быть это просто сон, больное воображение. Всё просто, я начал сходить с ума от одиночества.
Но... Шаги. Они приближаются.
Звук стих и сошёл на нет, опять это гробовая тишина, только лишь дыхание прерывает её. Только вот чьё оно, моё или того, кто стоит за стеной...
Вспышка света ослепляет меня. Скрежет металла режет слух, а остриё кинжала вспарывает мне горло. Тёплая кровь заполняет мне рот и струиться по моей шее заливая грязную, протёртую до дыр рубашку. Прежде, чем я теряю сознание, я замечаю высокую тень от факела, которая склонилась надо мной...