Что скрывается под маской? [Редактируется]

Письмо

Жар обжигает моё лицо, а губы ещё гудят от сумашедших поцелуев. Моё тело, будто и не моё вовсе, пылает и вибрирует, как в лихорадке. Стоит мне только прикрыть глаза, как яркой вспышкой всплывает образ Сергея. Его твёрдое горячее тело, нависающее, обволакивающее, будто в попытке раствориться во мне. Его жадные руки, терзающие и исследующие каждую клеточку моего тела. И губы, жаркие, влажные, требовательные.

"Что это было? Помешательство какое-то... Это... Нет! Этого не могло быть! Только не со мной!"

Наспех приведя себя в порядок, не в силах больше оставаться в школе, бегу домой. Свежесть июньской ночи усмиряет пожар моего пробудившегося тела, но мысли, кружащиеся на одном и том же месте, словно заезженная пластинка, вновь и вновь заставляют меня сгорать от стыда!

"Что же я наделала!.. Как я могла?.. Как же так?!.."

Лицо горит, и ноги ещё ватные. Дрожащей рукой тянусь к пылающим щекам. Но в сердце такой арктический холод, что всю трясёт будто в лихорадке.

Сама не понимаю, что на меня нашло. Как оказалась в объятиях Сергея... Хотя, кому я вру! Ведь, я действительно хотела узнать... Вкус его поцелуев... Хотела познать, каково быть желанной?

Но распахнутые от удивления глаза Фролова возвращают меня в реальность. И снова набатом в голове звучат слова классухи: "Ты так похожа на свою мать!.." Но как? Как?! Ведь я же всё делала, чтобы не быть как она. И вот...

Беззвучные слёзы стекают по щекам. Летний ночной ветерок, слизывая их, дарит долгожданную прохладу моему пылающему лицу. Бреду, не разбирая дороги. Вокруг меня ночь блестит смазанными огнями. Звуки ночного города утопают в гулком стуке сердца, лихорадочно бьющегося в груди, и в потоке нескончаемых мыслей, атакующих моё сознание. Мысли о Сергее, о его поцелуях, о страсти и безумстве, так неожиданно накрывших нас обоих, как наваждение, как паранойя. Я бегу от них, от него, но это больше похоже на бег на месте. Как так получилось, что я стала как она?!...

"Что это, насмешка судьбы? Я яблоко, которому не суждено упасть подальше от своей яблони. К чему привели годы стараний и ухитрений быть невзрачной, незаметной? Куда меня завело это дикое нежелание походить на неё? К выпаду со стороны Фили? Нет...
К моему уязвленному самолюбию, дремлющему в течение стольких лет и проснувшемуся так неожиданно, как и пороки в моей душе. Пороки, которых я не признавала. Пороки, которые, казалось, чужды мне. Те самые пороки, за которые я проклянала её. Сама же - не устояла, и за один вечер скатилась с пьедестала, на который сама себя и воздвигла...
Как я могу теперь обвинять её? Я ничем не лучше..."