Заглянуть в Вечность.

Глава 2. Утрата.

«Чтобы что-то получить, сначала нужно что-то потерять, иногда терять приходится всё...»


Размышления. Вечность. Тишина.

Медленно, будто с большим трудом в моей голове поплыли воспоминания. Ещё те, далёкие, совсем детские, но даже в них я начала замечать закономерные странности, связанные с моей семьёй — родителями и братом. Даже смерть отца показалась мне неестественной. Хах. Глупости!

Кристиан ушёл, и стало так тихо, что я забылась в собственных размышлениях.

Вспомнить о присутствии брата пришлось лишь тогда, когда он громко начал что-то отрицать, но слов неизвестного собеседника не было слышно. А может он и вовсе молчал, давая выговориться моему братцу.

Решение пойти и узнать о нашем ночном госте пришло быстро и спонтанно, но мышцы всё ещё отказывались слушаться. Я попыталась встать, а получилось лишь слегка приподняться и упасть с кровати. Крики Криса за стеной затихли и почти сразу же продолжились. Что делать? Ползти? Ни в коем случае! Я не могу позволить застать себя в таком виде и показать свою слабость: это недопустимо! С большими усилиями я поднялась на ноги, опираясь о стену. Меня необъяснимо тянуло к неизвестному посетителю, даже удалось подойти незамеченной к приоткрытой двери комнаты и стоять там, не издавая ни единого звука.

На пороге стоял мужчина невысокого роста с длинной — почти в пол — седой бородой. Больше я ничего разглядеть не смогла: он стоял в чёрной мантии с наброшенным на лицо капюшоном. Мантия казалась мне очень знакомой: я начала приглядываться, в надежде, заметить то, что так настораживает в облике гостя.

Он держался очень самоуверенно, ничего не говорил (насколько я могла заметить), разглядывал наш светлый ковёр, пока братец что-то пытался доказать посетителю на повышенных тонах. Я сделала ещё один маленький шажок навстречу беседующим. Неизвестный медленно поднял глаза, наверное, я была недостаточно осторожна.

Яркие золотистые глаза, молниеносное воспоминание в голове, и я вновь поднимаю взгляд, та же ухмылка озаряет его лицо... Золотистые глаза старика с каждой секундой становятся ярче, и вдруг секундная вспышка искр пронзила грудь насквозь, будто стрела, пущенная в упор. Я с грохотом упала, чем отвлекла Криса от монолога. Последнее, что успела заметить — странный старик медленно исчез во тьме ночи, а затем я потеряла сознание.

И снова тишина. Лёгкость. Спокойствие. Пребывание в таком состоянии расслабляет и придаёт чувство умиротворённости. Ощущение существования между двумя мирами: реальным миром и миром снов. Не знаю, сколько времени я находилась в таком расположении. Иногда, открывая глаза, наблюдала за испуганным Кристианом, который метался по комнате, и вновь возвращалась в объятия небытия. Иногда я чувствовала прикосновения сильных, но нежных рук брата, а всё остальное время мне снился ужасно странный сон.

***

«Прекрасный солнечный день, который так редко появляется в Питере. Я, беспричинно счастливая, тороплюсь домой. Вся в мечтах хочу поскорее закончить свой творческий проект, над которым трудилась четыре года. Остались только последние штрихи и наконец будет воссоздан великий немецкий собор в Кёльне, собранный в точности до мельчайших деталей.

Многолетняя работа варварски разрушена! Кусочки материалов разбросаны по всей комнате, а остатки башенок валяются на диване. В комнате настоящий хаос! В душе ярко вспыхнули злость, ненависть и обида. Кто мог так поступить? Меня раздирает на части; от прежней радости не осталось и следа.

Я решительно направляюсь в родительскую спальню, хотя никогда раньше туда не входила. Там я хочу получить объяснения погрома в гостиной. Бедная дверь еле осталась на своём законном месте. То ли я пнула её ногой, то ли толкнула плечом, а, может, и всё сразу. Но в комнату я ворвалась ураганом, вся в слезах, руки трясутся от переполнивших меня чувств. И сразу замираю, хотя увиденное очень долго доходило до сознания.

Мужчина невысокого роста стоял спиной к двери и ко мне. Он был в знакомом чёрном плаще, с капюшоном на голове, левой рукой сжимал мамино горло, а правой — нож, точнее, старинный кинжал, украшенный красным рубином правильной шестиугольной формы.

Прекрасные, цвета серебра мамины глаза переполнены страхом, а обычно румяное лицо покраснело от нехватки воздуха. Я не могу даже двинуться с места.

— Уходи, прошу, беги отсюда, — шепчут мамины губы, но я не могу.

Всего один шаг, всего одна секунда — всего ничего, и острый кинжал пронзает мамино стройное тело ровно между рёбер. Крови не было, но это меня не тревожит.

С диким криком, я бросаюсь на мужчину, убившего мою мать. Совершенно безоружная, не имея ни малейшего представления о будущих действиях безумно крича, я бью этого ужасного человека кулаками. Убийца, явно недоумевая, обернулся так резко, что я почти упала, но удержалась, схватившись за его же руку. Ещё мгновение, и я влетаю в стену, отчего мутнеет в голове.

Мужчина смотрит на меня, демонстрируя изрезанное шрамами лицо и длинную бороду. Он ухмыляется. Та же кривая улыбка. Подняв свой взгляд чуть выше, застываю от ужаса... Его глаза ярко золотистые — жуткое зрелище!

Убийца подхватывает бездыханное тело моей матери и направляется к двери. Я стремительно вскакиваю на ноги и отправляюсь за ним, но внезапно раздается оглушающий писк, и мужчина исчезает, словно растворившись в воздухе.

В голове всё смешалось, я несколько раз оборачиваюсь, после чего пячусь к входной двери, спотыкаясь по пути обо всё. «Это сон, этого не может быть, я сплю!». Мысли путаются.

Я закрываю лицо руками и бегу. Босиком и в одной домашней пижаме. Стремлюсь убежать от всего, убежать от самой себя. Мечтая исчезнуть, ускоряю свой бег. Людей нигде нет. За несколько минут моего пребывания дома, погода успела изрядно испортиться. Становится совсем холодно для октября, а дождь всё усиливается. Мне безразлично...»

Отгоняя дурной сон, я открыла глаза и увидела прекрасный домашний мир. Солнечные лучи бьют в окно, светлые уютные стены и мягкая постель. Обстановка успокаивает и дыхание восстанавливается. Рядом, опустив голову к моей руке, спит братишка.

Я обрадовалась, почувствовав власть над собственным телом, медленно встала и, полюбовавшись на себя в зеркало, отправилась на кухню.

Доела пирожок с горячим шоколадом и услышала торопливые шаги со стороны своей комнаты. В кухню влетел взволнованный Кристиан. Я поприветствовала его улыбкой и увидела облегчение и ответную улыбку в ответ. Он упал передо мной и приобнял мои колени.

— Лиса-Элиса, ты меня до безумия напугала! — Произнес он обвиняющим тоном, но почти сразу же улыбнулся, потому что я дико обрадовалась своему домашнему прозвищу.

На секунду в его глазах засверкали слёзы радости.

— Не волнуйся за меня, голод взял верх, а тебя я не хотела будить. Ты так сладко спишь!

— Я бы тоже за шесть суток проголодался.

Мной овладело оцепенение. Шесть суток? Я проспала почти неделю?! Это просто безумие. Крис сидел и с ухмылкой наблюдал за моей реакцией. А я лишь смотрела в его завораживающие сапфировые глаза и недоумевала.

В этот момент я осознала, что тот сон был вовсе не сном, а смутным воспоминанием. Кристиан явно ожидал моих объяснений. Прикрыв лицо руками, я попыталась начать рассказ, но голос задрожал и сорвался после нескольких слов. На меня напал страх.

Перебравшись в комнату, я прошла мимо прикроватного столика и погладила красивую подарочную упаковку коробки. «Я так и не открыла мамин подарок».

Отдышавшись у окна, я медленно и неуверенно начала свой рассказ, пытаясь не упустить из виду ни малейшей детали.

Чтобы сдержать слёзы, говорить пришлось почти на одном дыхании.