Самолет плавно приземлился на частной взлетной полосе за пригородом Неаполя. Один за другим двое мужчин встали с мест, она улыбнулась когда Чонгук протянул ей руку, и ещё больше расплылась от его уверенных ладоней сжавших её пальцы.
Стюардесса открыла дверь, и они вместе шагнули под слепящее солнце города, который становился их будущим приключением. Это было именно то что пробило в её сознании, когда перед самолетом появились силуэты вооруженных солдатов.
Айрин неосознанно прижалась к Чонгуку, на что он мягко улыбнулся и прошептал:

— Добро пожаловать в Неаполь.









•••
Дрэго Амадео был классическим персонажем в детективных историях, где роль мафиози-бандита была куда важнее, чем главные герои. Его имущества и управления почти половиной Италией на первый взгляд воспроизводили впечатление сурового и жестокого человека, которого интересовали лишь деньги. Однако, после увиденного, Айрин жалела о своих предвзятых представлениях о нём.

Их привезли в бронированных автомобилях, в ряду которых было больше десяти солдатов. Сальваторе имя которого она услышала позже, и который оказался семейным другом Чонгука , встретил их с самолета шумным аплодисментом и настоящим братским объятием. Высокий, крепкий итальянец с двумя бриллиантами в обоих ушах и веселой ухмылкой подал ей честь, чем искренне удивил Айрин.

— Наслышан тобой, Донна — сказал он, предложив руку, чтобы поцеловать её ладонь, затем повернулся к мужчине и почти завистливо воскликнул:

— Ну и откопал ты себе горячую штучку, братец.

— Заткнись, Торе.

Чонгук любил подобные слова о своей женщине, потому что он был уверен что каждый чертов мужчина в мире восхищается ею, однако никто не может получить кроме него. Айрин ясно видела, в каком ощущении поднимались уголки его губ и воспевали глаза, хоть он и был сдержан, омуты его черных глаз игрались в блике солнца радужными красками.
При приезде на виллу Торе он оставался таким же, ни на одну секунду Чонгук не терял эту гордость за неё, и отчасти Айрин была смущена его любовью. Они поднимались по возвышенным лестницам, в особняк который стоял среди пышных, зеленых гор, доминировавших над пейзажем.

Моя. И ничья большеWhere stories live. Discover now