Моя. И ничья больше

*• 59 •*

Именно так, теперь она говорила себе, уставившись на бриллиантовое кольцо у себя на пальце. После последнего суда над Мартином, в котором она выбила из обвинения смягчающий приговор для него, Чонгук прямо из зала суда забрал её на своём Mercedes, отбивая от журналистов и закрывая собой от ярких вспышек камер. Мартин получил домашний арест на два года, и это было лучшее для преступника, который годами распространял наркотики по всей Восточной части Америки. Дело передали в руки итальянских властей, потому что после нормализации его здоровья, его снова переведут на Родину, где за ним хорошенько проследят. 

Так по крайней мере возглавил суд.

Хоть Америка отчасти была на стороне закона, Италия бок о бок сотрудничала с Коза - Ностра, власть была на уровне преступности, и только она диктовала правила.
Формально, Мартин был под арестом.
Фактический - на свободе.

Чонгук похвалил её и поцеловал в губы, однако Айрин уловила скрытую иронию в его глазах. Они с Торе договаривались навестить Мартина, пока он здесь, но в машине кроме них двоих никого не было. Айрин ничего не спросила, думая что Торе всё таки решил сам доехать, оставляя им пространство на двоих.
Ей было всё равно, она просто откинулась на кресло и смотрела на своего обворожительно красивого мужчину.

Когда они доехали, она повернулась к окну и нахмурилась.
— Это не больница.

— Нет, — подтвердил Чонгук, ухмыляясь своей мальчишеской улыбкой, которую она обожала. — Это кое-что другое, но не менее важное место.

Он вышел из машины, прежде чем Айрин успела спросить что-то ещё, открыл дверь и помог ей выйти наружу. Это был маленький стеклянный магазинчик, который протиснулся между другими уличными зданиями, название было старым и банальным «Star» с мелкими рисунками вокруг.
Чонгук первый зашагал внутрь.
Брюнетка последовала за ним.

— *Ciao! — громко позвал Чонгук, добавляя к колокольчикам на двери больше звона.

[* Привет! ]

— Чонгук! — бодро произнес мужчина, выходя из стеклянных прилавков и хлопая в ладоши радостным видом. — Ты живой вообще? Говорят, то умер, то в тюрьме, я уж думал совсем потерял тебя.