Моя. И ничья больше

~• 45 •~

Его губы потянулись в улыбке. Он выглядел спокойным, словно и не был против проигрыша.

— Я не сомневаюсь, ты станешь превосходной Донной. — сказал он, подмигнув, и протянул черную кобуру из сумки, лежащей у его ног. — Это набедренная кобура.

Айрин затаила дыхание, когда мужчина опустился перед ней на одно колено и коснулся холодными пальцами её ног.
Он не сводил с неё глаз, проведя по бедру обхватил приспособление вокруг её левой ноги.

— Носи её здесь, каждый раз, когда мы будем находиться за пределами особняка, хорошо? — произнес брюнет бархатным голосом, ощущаемым на оголенной коже бедра. — Я хотел подарить это тебе ещё в Нью-Йорке, затем подумал, что в самолете было бы куда романтичнее.

Она кивнула, пораженная приятным романтизмом Чонгука, помещаемого пистолет в кобуру. Он задержался на миг, взгляд блуждал по её лицу как и его горячие кончики пальцев на женской ноге.

— Ты чертовский превосходна.

Он чувственно поцеловал её колено, заставляя Айрин учащенно задышать от вулканических эмоции вызванных его горячим ртом.

— Чонгук...

— * Si, bambino?
[ * да, малышка? ]

В эту секунду из передней части самолета, закрытой ширмой, появился бортпроводник.

— Господин Чон, время посадки приближается. Вам нужно сесть на место,  чтобы не получить повреждения при приземлении.

Чонгук бросил на него взгляд через плечо, затем легко приподнялся, сел на место и пристегнул ремень безопасности. Донхэ вовремя проснулся и сразу увлёк мужчину в разговор. Айрин едва слушала их, глядя на свои бедра и кобуру едва заметную через ткань, она проваливалась в раздумья. Холодный металл этого миниатюрно-опасного оружия слегка нагревало её кожу. Глубоко в душе, она была нервирована незаконным ношением оружия. В Штатах это было запрещено, даже будучи адвокатом она не носила при себе оружия.

Но, осознание этого было ещё приятнее.

Она шла в логово зверя, и оружие наподобие пистолета было необходимым не только для защиты самой себя, но и для защиты Чонгука.
Любовь мужчины, сидящего напротив и разговаривающего на низком итальянском, его принципы и ценности пронизывали девушку до глубины души, заставляя менять её устаревшие взгляды. Поэтому, Айрин собиралась сойти с этого самолета новой женщиной.