Ненавистный наложник императора/ 황제의 미움받는 남 후궁이되었다

Глава 88

— Был ли он счастлив?

Ихан спросил евнуха. Евнух, преклонивший колени перед императором, был тем самым евнухом, который принес чай во дворец Чонган. У императора было довольно взволнованное лицо, когда он держал в руках отчет, который он еще некоторое время назад серьезно обсуждал с министрами. Евнух ответил, склонив голову.

— Да, Ваше Величество. Он не стал делать это слишком очевидным, но он не мог оторвать глаз от чая, который вы ему подали, и улыбнулся.

— Это был первый раз, когда вы послали подарок во дворец Чонган с тех пор, как у Его Высочества Ён Бина были большие неприятности, так что он, должно быть, был очень счастлив.

Евнух О, стоявший рядом с императором, добавил. Уголки рта Ихана не смогли сохранить достоинства и дернулись.

— И? И что еще?

Это были только уголки его рта? Нехарактерно ерзающие бедра выдавали желание императора немедленно бежать во дворец Чонган. Евнух О предпочел отвести глаза от серьезно-легкомысленной внешности императора. Евнух ответил:

— И Его Высочество сказал: "Я буду ждать Его Величество".

— Что?

Тело Ихана дернулось, когда он рефлекторно спросил. Евнух повторил:

— Он сказал, что будет ждать вас.

— ... Что?

— Его Высочество Ён Бин сказал: "Я буду ждать Его Величество". Он просил меня передать вам это.

Евнух О заговорил на шаг раньше императора, который снова открыл рот, как будто недостаточно было переспросить дважды.

— Ваше Величество. Его Высочество Ён Бин, кажется, с нетерпением ждет вашего прихода.

Евнух О видел все изменения в Ихане, но не было необходимости показывать все честные стороны Ихана перед простым евнухом. Только после того, как вмешался евнух О, Ихан понял, что переспрашивал, как дурак, поэтому он кашлянул один раз и продолжил.

— Да, я понимаю. Теперь ты можешь идти.

Пока он говорил, то продолжал улыбаться. Его глаза, рот и лицевые мышцы, казалось, вышли из-под контроля. Глядя на евнуха, который ушел короткими и быстрыми шагами, Ихан немедленно поднимает руки, чтобы закрыть лицо. С его губ сорвался смех, который он изо всех сил пытался подавить.