Говорят, сегодня будет звездопад

9.~Я буду жить~

С самого утра настроение у Хёнджина сразу не задалось. Но когда тот увидел, что на его любимую статую у входа в дом была небрежно скинута чужая куртка, он потерял своё самообладание окончательно.

— Минхо! — вскрикнул демон, быстрым шагом направившись в сторону зала. — Твою мать!

Переступив порог просторного помещения, он тут же набросился на другого с криками:

— Сколько раз мне ещё говорить тебе? Хватит. Вешать. Это. На. Мою.
Статую! — отчеканил Хёнджин, треся перед глазами чём-то увлечённого парня его же кожаной курткой. — Ещё раз так сделаешь — она полетит в мусорку, — уже чуть умерив свой пыл, предупредил он.

Минхо, сидевший на диване, латая от руки продырявившийся со временем зонтик, ответил Хёнджину, не поднимая голову:

— Зачем выбрасывать сразу? Твоя статуя — хорошая вешалка, между прочим!

Тот закатил недовольно глаза.

— Я не о своей драгоценной статуе, а про куртку твою!

Только теперь парень неохотно одарил другого взглядом:

— Твоя истинная сущность точно хорёк? — усомнился Минхо. — А не павлин ли? Нормально ли дома иметь собственную статую и называть её драгоценной?!

— Мне подарили её фанаты после съёмок одного из шоу, а ты, Исполнитель Звёздных Желаний, наверное, тоже, должно быть, собирался сорокой родиться?Постоянно на себе цепочки всякие носишь! — тут же нашёлся с ответом Хёнджин.

— Цепочка у меня одна и ношу я только её! Не помнишь разве, как сам пару лет назад каждый день новую пару серёжек надевал? Вот ты точно павлин, раз замечаешь только то, что тебя одного касается!

На этом у обоих закончились аргументы и идеи, как можно ещё было бы подколоть другого. И всё-таки Хёнджин, то ли фыркнув, то ли хмыкнув, а то и всё вместе, вскоре произнёс:

— А ты, я смотрю, ударился в экономию? Цепочку одну всегда только носишь, а сейчас старый зонтик зашиваешь, которому бы давно уже в утиль отправиться стоило!

— Это зонтик Самджан! — возразил Ли Минхо. — Я нашёл его недавно.

— Вот как? — ненадолго изменившись в лице, протянул парень. Кинул взгляд на кожанку в своих руках и снова зашёлся в гневе: — Мне всё равно, съешь ты её или нет. Просто покинь мой дом!