Mr. Sandman — SYML
I.
Девушка бежит, придерживая юбку прямого зелёного платья. Трава под босыми ногами мягкая и слегка влажная, из-за чего ведьма чуть скользит, но продолжает путь уверенно, даже не оглядываясь. Длинные чёрные волосы лёгкими кудрями прыгают позади, отвечая на каждое движение, а цветочный венок на голове немного соскальзывает. Отпустив одной ладонью юбку, девушка поправляет его и, когда это не помогает, и венок вновь скользит, начинает придерживать его, чтобы не потерять. Белые цветы, бережно собранные ею же некоторое время назад, гармонично сочетаются с тёмными волосами, а зелень лепестков добавляет цветочной композиции большей живости.
Лёгкие жжёт от бега, и куда правильнее было бы остановиться, ведь тот, кто за её спиной, не причинит ей вреда, но она продолжает движение, ведомая игривым настроением. На губах её играет лукавая улыбка, а глаза светятся неподдельным счастьем. Нить чёрного жемчуга на шее тихо звенит, соприкасаясь с серебрянной цепочкой с небольшим изумрудом, как и многочисленные браслеты на руках.
Выбегает на залитую солнечным светом поляну и немного замедляется, оглядываясь назад, а после и вовсе останавливается, хмурясь, когда не замечает никого позади. И тут же громко хохочет, чувствуя на своей талии чужие ладони, на мгновение напрягаясь и тут же расслабляясь. Ей не нужно много времени, чтобы понять, кто за её спиной и, откинув голову назад, она убеждается в этом, видя знакомые, до боли родные глаза, и улыбается ещё сильнее.
— Попалась, — ласково звучит у неё над ухом, и девушка чувствует нежное касание чужих губ к виску.
— Я не старалась убежать, — картинно вздыхая, парирует она, поворачиваясь в чужих руках, и опускает ладони на мужские плечи, пальцами сжимая лёгкую ткань свободной белой рубашки.
— О-о, конечно, любовь моя, — усмехается мужчина в ответ, строя предельно серьёзное лицо.
— Мин Юнги, — недовольно тянет, хмуря брови, что в свою очередь вызывает у него только улыбку и самый невозмутимый и невиновный вид. — Ты что, сейчас не воспринимаешь меня всерьёз?
— Что ты? Как я могу? — продолжает всё тем же наигранно-серьёзным тоном. И, казалось бы, в совокупности с жутким шрамом, выглядящим ещё свежим, он должен выглядеть как минимум устрашающе, но она не пугается ни на секунду. — Должен сообщить, тебе, дéвица, быть моей теперь. До самой смерти.
