little death — the neighbourhood
I.
Тэян с задумчивым видом оглядывает украшения на прилавке. Мысленно проклинает себя, на чём только свет стоит, потому что потерять старый оберег, зная, что от этого буквально зависит её жизнь — это ещё постараться нужно. Ну, или быть самой настоящей дурой. Так что, необходимость найти новый оберег, лишь бы скрыться от своего ковена, жаждущего её крови, только возросла. Ей теперь остаётся только надеяться на то, что этих нескольких дней, в течение которых она по привычке даже нет обращала внимания на браслет — она ведь никогда не теряла обереги, да и сделать это, по сути, очень сложно, так что острой нужды в этом просто не было — никто из ковена не сумел обнаружить, где она, воспользовавшись отсутствием скрывающей магии. Особенно сильно на это надеяться приходится тогда, когда Пак, плюнув на всё, решила остаться в Тэгу. В город отчего-то тянет и Тэян просто не может уехать, хочет, да сердце не лежит к этому.
И Пак понять не может причину, а от того начинает параноить еще больше, оглядываясь на каждый шорох, словно Мать-природа решила сделать последний ход и забить гвоздь в крышку её гроба. Как будто посчитала, что отсутствие сил не достаточное наказание на её голову за то, что Пак использовала чёрную магию. Подумаешь, чёрная магия — некоторые ведьмы больший вред приносили, используя обычную, а тут Мать-природа решила спустить всех собак на неё.
Впрочем, запрещённая магия на то и запрещённая магия, чтобы её использование каралось наказанием. Не Тэян жаловаться, уж точно не ей. Хотя бы потому, что достичь своей цели она могла и с помощью обычной магии, просто на это ушло бы гораздо больше времени. В те времена терпение не было её сильной стороной, поэтому-то Пак и оказалась там, где оказалась. Сама и виновата во всём дерьме, что с ней происходит, поэтому чаще всего запрещает себе жаловаться.
А на кого, собственно говоря, жаловаться? На саму себя? Ну, нет, раздутое эго просто не позволяет Тэян это делать.
Всё, что ей остается, это реагировать на каждый шорох за спиной, надеясь, что это не ковен вышел на её след, или не Мать-природа решила забрать то, что принадлежит ей же — жизнь Пак. Какой бы доброй Природа не была к своим детям, забыть о том, что это — далеко не семейные отношения, себе дороже. Семейного здесь маловато, скорее вечное рабство, в котором любая ведьма или оборотень подчинены Матери. А она, в свою очередь, редко проявляет милосердие — чаще всего наказывает, ломает-ломает-ломает, безжалостно обрекая на муки, на страдания либо при жизни, либо на Той стороне.
