В тихом омуте или третий с конца

52. То, о чем забыл, и то, о чем не знаешь

      «Свяжись со мной, милый»

      Тэхён недоуменно моргнул, снова вчитываясь в текст всплывшего сообщения на экране телефона. Перед тем, как пойти в душ, Чонгук бросил аппарат на кровать, и взгляд непроизвольно метнулся на экран, стоило тому мигнуть и подать звуковой сигнал.

      Разум с задержкой сигнализировал, что что-то не так… что-то неправильно…

      Он резко выдохнул и рывком сел на кровати, схватив телефон и поднося ближе к лицу, снова и снова вчитываясь в название контакта. Но и на второй, и на третий раз ничего не изменилось — Чонгуку написала «Невеста».

      Экран погас, а Тэхён так и застыл, слепо глядя в пространство перед собой и силясь хоть как-то уложить в голове увиденное. Невеста…

      Осознание было как удар под дых — больно и совершенно неожиданно.

      Внутри что-то медленно тлело, вот-вот готовое вспыхнуть и разгореться — полыхнуть. Все те мысли, которые он когда-то думал, — мол, будь что будет, что он смирится, возьмет от этих отношений все, что сумеет, — сейчас они не работали.

      В ушах тоненько зазвенело, в висках бешено загрохотал пульс, и он часто и неровно задышал, чувствуя, как по телу прокатываются волны мелкой противной дрожи. Нет, это еще не паническая атака, далеко не она, но тело будто само привычно реагировало на стрессовую ситуацию…

      Не пытаясь подавить желание скрыться, защититься от боли, Тэхён накинул капюшон толстовки и натянул рукава пониже; пытаясь выровнять дыхание, он начал считать до десяти и обратно.

      Десять… девять… восемь… ноль… И снова. И еще разок.

      Не сказать чтобы помогло, но он хотя бы начал думать, а не фонтанировать эмоциями. Пульс почти пришел в норму, и больше не тянуло задыхаться, но мерзкая дрожь все не унималась — она всегда уходила последней.

      Еще раз глубоко вздохнув, Тэхён крепко зажмурился и открыл глаза.

      Так. Так… «Невеста», значит.

      Название контакта не оставляло простора для размышлений — все было очевидно.

      Раздавшийся в тишине звук напугал, и только спустя мгновение до него дошло, что это он сам издал этот задушенный то ли смешок, то ли всхлип. О боже…