Один из нас лжёт

Глава 26. Бронвин

Воскресенье, 4 ноября, 10.00

В воскресенье утром мы всей командой собрались возле офиса «Пока Не Будет Доказано»: я, миссис Маколи и моя мама, которая решила меня отпустить, но под присмотром.

Небольшое, скупо меблированное помещение переполнено, за каждым столом не меньше двух человек, все либо напряженно разговаривают по телефону, либо лихорадочно стучат по клавиатурам компьютеров. Иногда одновременно.

- Открыто по случаю воскресенья, - комментирую я, пока Эли ведет нас в тесную комнатку, которую почти целиком занимают маленький столик и стулья.

У Эли, похоже, волосы отросли на три дюйма после передачи Мигеля Пауэрса, и притом строго вверх. Он запускает руку в свои буйные кудри, и они поднимаются еще выше.

- А что, уже воскресенье?

Стульев не хватает, и я сажусь на пол.

- Прошу прощения, - говорит Эли, - постараемся побыстрее. Прежде всего, миссис Маколи, мое сочувствие по поводу ареста сына. Насколько я знаю, он доставлен в изолятор для несовершеннолетних, что хорошо. Я говорил Бронвин: при моей нагрузке мало что могу сделать. Но если вы готовы поделиться имеющейся у вас информацией, я постараюсь выдвинуть предложения и, быть может, кого-нибудь вам порекомендую.

У миссис Маколи изможденный вид, но она явно сделала над собой усилие и приоделась: на ней темно-синие брюки и мешковатый серый кардиган. Моя мать одета со своим обычным небрежным шиком - легинсы, высокие сапоги, кашемировое пальто-свитер и широкий шарф с необычным узором. Трудно представить себе более разных женщин, и миссис Маколи нервно дергает подол своего свитера, будто это понимает.

- Хорошо. Вот что мне сообщили, - начинает она. - В школу поступил звонок, что у Нейта в шкафчике в раздевалке наркотики...

- От кого звонок? - перебивает Эли, что-то записывая в желтый блокнот.

- Не сказали. Я думаю, что анонимный. Но они решили в пятницу после уроков проверить его шкафчик. Наркотиков не нашли, но нашли сумку, где была бутылка с водой Саймона и его «ЭпиПен». И все «ЭпиПены» из медпункта, которые пропали в день его смерти.

Я вожу пальцами по грубому ворсу ковра, вспоминая, сколько раз Эдди спрашивали про эти шприцы. И Купера. Они висели у нас над головой неделями. И даже если бы Нейт был в чем-то виновен, он не такой идиот, чтобы оставить их у себя в шкафу.