На Улице Нашей Любви

23 глава

Элли не хотела поднимать лишней суеты вокруг визита в клинику, поэтому было решено, что она отправится туда только в сопровождении Элоди и Кларка. Меня удивило, что прием был назначен на воскресенье. Выяснилось, что Брэден пустил в ход все свои связи и обаяние, только бы Элли не пришлось лишний день ждать приговора специалиста.
   С тех пор как Элоди и Кларк заехали к нам и забрали Элли, оставив взамен Ханну и Деклана, прошло около часа. Брэден и Адам никуда не ушли. Все впятером мы сидели в гостиной, гипнотизируя взглядами часы и свои телефоны. Я один раз встала, чтобы сходить в туалет. Брэден сделал всем кофе. Адам не двинулся с места.    Через два часа Деклан задремал в кресле. Ханна притулилась у меня под боком, а Адам сидел, крепко зажмурившись. Даже Ханна почувствовала его тревогу и тихонько сжала его руку. Адам благодарно улыбнулся девочке и поцеловал ее в макушку. У меня защемило сердце. Ханна была такой трогательной, такой милой. И ужасно походила на свою старшую сестру, за которую все мы волновались.
   Входная дверь открылась.
   Мы повскакивали на ноги. Все, кроме Деклана. Мальчуган вывалился из кресла, так до конца и не проснувшись.
   Первой в гостиную вошла Элоди. Выражение ее лица ничего мне не сказало. Элли шла следом, Кларк обнимал ее за плечи. Сама не знаю, как мне удалось сдержать слезы.
   — Ну, что?
   Адам бросился к Элли, Кларк выпустил ее из объятий.
   Элли прижалась к Адаму и слабо улыбнулась:
   — Что вы все вскочили? Садитесь. Сейчас я все расскажу.
   — Я приготовлю чай.
   Элоди направилась в кухню, а мы все послушно опустились на краешек дивана.
   Элли перевела дух:
   — Новости неплохие. Моя опухоль — это большая киста, внутри которой находятся две маленькие опухоли.
Она расположена в правом полушарии, на поверхности мозга, и удалить ее не составит трудности. Доктор Данхэм считает, что опухоли, скорее всего, доброкачественные. Скорее всего, киста возникла уже давно, росла медленно и долгое время никак не проявлялась. Через две недели мне сделают операцию, пошлют кисту на гистологию, и тогда все окончательно станет ясно.
   Элли попыталась улыбнуться, но губы ее дрогнули.
   — Конечно, я немного боюсь операции, но что поделаешь. Доктор Данхэм считает, что риск очень незначительный, всего около двух процентов. А вероятность того, что опухоль окажется злокачественной, еще меньше.
   Мы все одновременно вздохнули с облегчением, волна радости смыла нас с дивана и закружила по комнате. Брэден подскочил к Элли и душил ее в объятиях до тех пор, пока она не начала жалобно верещать. Кларк втолковывал не до конца проснувшемуся Деклану, что Элли скоро будет совсем здорова. Брэден, звонко чмокнув свою ненаглядную сестренку в лоб, наконец выпустил ее, и она тут же угодила в объятия Адама.
Прежде чем она успела отдышаться, он поцеловал ее в губы. На глазах у всех. Это был настоящий поцелуй.
Долгий.
   — Тайное становится явным! — усмехнулся Кларк.
   Элли рассмеялась, не отрывая своих губ от губ Адама. Представляю, как она была рада прервать наконец надоевшую игру. Все эти месяцы они с Адамом так старательно изводили друг друга, что успели от этого страшно устать.
   — Что вас так развеселило? — спросила Элоди, входя в комнату.
   Я воспользовалась моментом, чтобы обнять Элли.
   — Честно тебе скажу, лапочка, в моей жизни давно не было таких хреновых двадцати четырех часов, как те, которые только что кончились.
   Элли с участием взглянула на меня:
   — Мне очень жаль, что я заставила тебя пройти через все это.
   — Зачем ты извиняешься? Ты ни в чем не виновата. Это мне очень жаль, что тебе пришлось пройти через все это.
   Я бросила взгляд на поднос с чаем и кофе, который внесла в комнату Элоди, и заявила:
   — По-моему, эти напитки не слишком соответствуют ситуации. По такому случаю надо выпить чего-нибудь покрепче.
   — А у вас в доме есть что-нибудь покрепче, девочки? — вскинула бровь Элоди.
   — Боюсь, что нет, — покачала я головой. — Но совсем рядом есть паб, в котором мы еще ни разу не были. Думаю, настал подходящий момент его посетить. У них наверняка отыщется то, что нам сейчас нужно.    — Отличная идея, — подхватила Элли.
   — Превосходная, — поддержал Кларк.
   — Но с нами дети, — напомнила Элоди.
   — Детей пускают в паб, если с ними взрослые, — успокоила ее я, хватая сумочку, лежавшую на кофейном столике. — Уверена, Деклан и Ханна с удовольствием выпьют кока-колы.
   Элоди, похоже, не разделяла моей уверенности.
   — Мы не будем там долго сидеть, — убеждала ее я. — Пропустим по стаканчику, чтобы отпраздновать радостное известие, и все.
   — Хорошо, — смилостивилась Элоди. — Только я пить не буду. Кто-то ведь должен отвезти домой детей и Кларка.
   Все принялись шумно собираться.
   Первыми, конечно, на улицу выскочили дети, за ними их родители. Адам и Элли, как и положено влюбленным голубкам, ни на секунду не расцепляли рук. Для человека, которому через две недели предстоит серьезная операция, Элли выглядела на удивление счастливой. Правда, с другой стороны, она целые сутки подозревала, что у нее рак, и сейчас самые страшные подозрения развеялись… и они с Адамом наконец перестали скрывать свои чувства.
   Мы с Брэденом шли позади всех. Он без промедления начал приводить свои угрозы в действие, пуская в ход все доступные ему средства и разжигая мою похоть. Пальцы его наглаживали мою задницу с достойным лучшего применения упорством.
   Мерзавец знал, какая это чувствительная зона.
   Я повернулась, чтобы запереть дверь, но в этот момент Брэден сделал какое-то неуловимое движение, и мы столкнулись так, что моя грудь коснулась его груди.
   — Прошу прощения, — нагло ухмыльнулся он.
   Соски мои моментально затвердели, внизу живота поднялась жаркая волна. Тем не менее я постаралась изобразить на лице нечто вроде саркастической усмешки.    — Не стоит извинений.
   Брэден негромко рассмеялся. Пока я запирала дверь, он торчал у меня за спиной, на меня падала его тень. Рука его уперлась в дверь около моей головы. Обернувшись, я обнаружила, что попала в живую ловушку.
   — Нужна какая-нибудь помощь? — издевательски осведомился он, увидав мой растерянный взгляд.
   — Отвали, пока я не сделала из твоих яиц брелок для ключей, — процедила я, злобно прищурившись.
   Он попытался сдержать смех, но без особого успеха.
   — Детка, тебе так идет злиться! Ты становишься еще сексуальнее.
   — Из какой кретинской мелодрамы ты позаимствовал эту фразу?
   — Плевать, откуда я ее позаимствовал. Главное, она произвела на тебя впечатление.
   — Ни малейшего.
   — Ничего, тебе все равно не устоять передо мной. Это дело нескольких дней.
   Он чмокнул меня в щеку и отскочил прежде, чем я успела дать ему затрещину.
   — Давайте быстрее, — обернулась к нам Элли, когда мы наконец вышли на улицу.
   Элоди, Кларк и дети были уже в баре.
   — Почему вы так долго возились?
   — Джоселин упрашивала меня заняться с ней сексом, но я ответил, что время неподходящее, — громко провозгласил Брэден.
   Все прохожие, естественно, захихикали.
   Ярость так распирала меня, что я боялась разлететься на клочки.
   — Ничего, зайка, я переживу твой отказ, — провозгласила я так же громко. — У меня есть отличная игрушка, с которой твой вялый стручок не идет ни в какое сравнение.
   С этими словами я прибавила шагу и юркнула в дверь бара. Тут можно было немного расслабиться. При детях он не посмеет меня изводить.
   Конечно, я вела себя как школьница. Учитывая, по какому случаю мы собрались в паб, подобная выходка
была полнейшей дикостью. И все же меня переполняло самодовольство при мысли, что последнее слово осталось за мной. Так ему, паршивцу, и надо. Знай наших.
   * * *
   В четверг я не стала встречаться с Райан и Джеймсом. Вместо этого я послала ей письмо по электронной почте, рассказала, что случилось с Элли, и объяснила, что сейчас я не хочу оставлять ее одну. Наверняка Райан показалось странным, что я не смогла выкроить для нее двух часов. Наверняка ей показалось еще более странным, что я написала ей, вместо того чтобы позвонить. Но она не подала виду и не стала выяснять со мной отношения.
   Честно говоря, в эти дни я почти не видела Элли. Адам переселился в ее спальню, и они оба выходили оттуда только для того, чтобы перекусить и принять душ.
   Правда состояла в том, что мне не хотелось встречаться с Райан и Джеймсом.
   Почему?
   Да потому, что не так давно я наставляла на путь истинный Райан, решившую сбежать от Джеймса из страха перед будущим. А сейчас сама оказалась в таком же положении. И мне не хотелось, чтобы Райан учила меня уму-разуму и упрекала в лицемерии.
   Тем более у них с Джеймсом одни проблемы, а у нас с Брэденом — совершенно другие.
   Я-то это понимаю.
   Хотя что там скрывать, я боюсь будущего. Ужасно боюсь. И у меня есть для этого все основания. Стоит проанализировать, как я реагировала на случай с Элли, чтобы понять — нас с Брэденом ожидает не жизнь, а сплошная нервотрепка. Спрашивается, зачем мне это надо? Без него мне куда спокойнее. Никаких эмоциональных бурь, никаких истерических всплесков. В чувствах полный штиль, на душе — мир и гармония… ну, хотя бы относительные. Брэден внес в мою жизнь хаос. За те месяцы, что мы провели вместе, я успела жутко вымотаться. Теперь-то я это понимаю. Если вычесть из наших отношений секс — восхитительный секс, не буду кривить душой, — что мне останется? Правильно, терзания и тревоги. Я буду постоянно бояться, что ему надоем. Что он меня разлюбит. Изводиться от ревности. До встречи с Брэденом я даже не подозревала, что так щедро наделена способностью ревновать. А теперь выпускаю когти каждый раз, когда к нему приближается особь женского пола. Я буду переживать за него, за его здоровье, за его дела и все такое прочее. Переживать сильнее, чем за себя. Ну и на что она мне, вся эта морока?
   Нет, прежняя Джосс, Джосс добрэденской эпохи, нравилась мне гораздо больше.
   Любо-дорого вспомнить, какой она была невозмутимой и независимой.
   А нынешняя Джосс — просто жалкая влюбленная кошка. И к тому же законченная истеричка.
   То обстоятельство, что Брэден нерушимо держал свое слово, никак не улучшало ситуацию. При любой возможности он появлялся в нашей квартире, хотя я и твердила, что Элли сейчас не до него. Но этот настырный мерзавец не отступал от задуманного плана.
* * *
   — Когда я мыла посуду, он подкрался ко мне сзади, обхватил за талию и поцеловал в шею, — пожаловалась я. — Я была готова прибить его на месте.
   — За что? — фыркнула доктор Причард. — За то, что он вас любит?
   Я сердито покачала головой:
   — Доктор Причард, я не понимаю, на чьей вы стороне?
   — Конечно, на стороне Брэдена.
* * *
   Вечером в четверг, через два дня после Рождества, я работала в баре, заменяя одного из коллег. До операции Элли оставалось два дня.
   Неделя выдалась тяжелая. Я кошмарно устала, отбиваясь от домогательств Брэдена и успокаивая Элли в те редкие моменты, когда она выходила из своей комнаты. У Брэдена, как назло, оказалась пропасть свободного времени. И это несмотря на то, что Даррен, менеджер клуба «Пламя», уволился. Его беременная жена настояла на том, чтобы он нашел себе работу с нормальным графиком с девяти до пяти, а Брэден устроил его управляющим в отель, который принадлежал его другу. Теперь Брэдену надо было натаскивать нового менеджера, тем не менее каждый день по нескольку часов он ухитрялся меня изводить. Помимо инцидента у раковины — который довел меня до белого каления, потому что вызвал к жизни воспоминания о родителях, — Брэден измыслил еще множество провокаций. То он входил в ванную, когда я принимала душ, и невозмутимо спрашивал, куда подевался пульт от телевизора. То завтракал в кухне с обнаженным торсом, а в ответ на мой возмущенный взгляд сообщал, что «нечаянно» залил рубашку кофе и сунул ее в стиральную машину. В общем, перечислить все его происки нет никакой возможности. Удивляюсь, как он не догадался напялить мои трусики.
Я уже готова была сдаться, когда он вдруг уменьшил натиск.
   Нет-нет, на самом деле я вовсе не собиралась сдаваться.
   Я слишком хорошо понимала, к каким печальным последствиям это приведет.
   За несколько дней до Рождества Брэден, как я уже сказала, немного утихомирился и за обедом у родителей Элли вел себя как примерный мальчик. Единственный неловкий момент возник, когда мы обменивались подарками. Дело в том, что подарки мы с Брэденом купили задолго до Рождества, и они были куда более значительными, чем дарят друг другу обычные друзья. Брэден ухитрился раздобыть экземпляр книги моего любимого автора с его автографом. Не представляю, как ему удалось это сделать. О такой мелочи, как бриллиантовый браслет, я и не упоминаю. Я тоже расстаралась и достала первое издание его любимой книги «И восходит солнце» Хемингуэя. Никогда и никому я не выбирала подарок так тщательно. И стоило видеть, как он просиял, развернув оберточную бумагу!    Черт.
   Надо держать себя в руках, мать твою.
   Наверное, я ожидала, что он рассыплется передо мной в умильных благодарностях. Но Брэден все сделал в точности до наоборот. Он просто… исчез.
   Эта была какая-то новая, неизвестная мне тактика.
   В четверг Брэден продолжал эту тактику разрабатывать. В баре он не появлялся — ни один, ни в обществе Адама и Элли. Это не могло не настораживать. В прошлый раз, когда я работала, он проторчал в баре весь вечер. Устроился на диване так, чтобы хорошо меня видеть, и напропалую флиртовал с девушками, в промежутках буравя меня взглядом. Ну да, конечно, он ведь обещал не только распалять мою похоть, но и доводить меня до белого каления. Скотина держит слово.
   Так что, не увидев его в четверг, я удивилась. И насторожилась.
   Когда я вернулась домой, Элли еще не легла. Она вышла из своей комнаты, бесшумно прикрыв дверь.
   — Адам спит, — шепотом сообщила она, входя вслед за мной в гостиную.
   — Естественно, — усмехнулась я. — Представляю, как ты заездила беднягу.
   — Ну уж ты скажешь, — округлила глаза Элли. — Хотя… без этого, конечно, тоже не обходится.
   Светясь от счастья, она опустилась на диван рядом со мной:
   — Но представь себе, главным образом мы разговариваем. Обо всем. Удивительно, до чего мы были глупыми. И как мучили друг друга. А ведь на самом деле Адам давно уже меня любит.    — Да что ты. Кто бы мог подумать?
   — Это так забавно.
   — На редкость подходящее слово. Кстати, о забавном. Сегодня Брэден не удостоил наш бар своим появлением.
   — Наверное, возился с новым менеджером, — вздохнула Элли, пристально глядя на меня. — Вводил его в курс дела. А ты, я вижу, разочарована?
   — Глупости, — поспешно ответила я.
   Может быть, слишком поспешно. Черт, где она, хладнокровная Джосс добрэденской эпохи?
   — Просто я ощутила, что в баре какая-то разреженная атмосфера. Когда там Брэден, она насквозь пропитана его самомнением.
   Вопреки моим ожиданиям, Элли не рассмеялась. Напротив, взглянула на меня с нежным, почти материнским упреком:
   — Брэден совершенно прав. Ты влюблена в него по уши. Скажи, почему ты это скрываешь? Тебе нравится его дразнить? Нравится, что он за тобой бегает?
   Я удивленно вскинула бровь:
   — Я смотрю, опухоль в мозгу здорово тебя изменила. Теперь ты видишь людей насквозь?
   Элли состроила недовольную гримасу:
   — Считаешь, шутить над опухолью еще рано?
   Элли прищурилась:
   — Или, по-твоему, опухоль никогда не станет подходящим объектом для шуток?
   — Никогда, Джосс. Никогда.
   — Прости, — сморщила я нос. — Это была отвратная шутка.
   — Ничего страшного, Джосс. Просто не надо лишний раз упоминать об этой чертовой опухоли. И вот что я тебе скажу. Я тебя люблю, но брата я люблю тоже. И я не понимаю, что за игру ты с ним затеяла.
   — Никакая это не игра. Если я решила с ним порвать, так для его же блага.
   Я замешкалась, пытаясь найти слова, которые смогли бы ее убедить.
   — Видишь ли, я не из тех людей, кто умеет справляться с жизненными трудностями. Гордиться тут, конечно, нечем, но и себя мне не переделать. Помнишь, как я сбежала от тебя в самый трудный момент? С Брэденом я поступлю так же.
   — Но ведь ты вернулась, — возразила Элли. — Просто ты пережила потрясение. А когда оправилась, пришла ко мне на помощь.
   — Если бы не Брэден, я бы этого не сделала, — призналась я. — Он вправил мне мозги. Но все равно после этого случая я до жути остро осознала, что в жизни невозможно избежать бед и несчастий. Особенно мне. За мной они просто идут по пятам, и я ничего не могу с этим поделать. Рано или поздно беда случится с теми, кого я люблю. И я не могу гарантировать, что не брошусь наутек. Брэден никогда не сможет на меня положиться. Наша жизнь станет пыткой. А он этого не заслуживает. С этой сукой, своей бывшей женой, он уже пережил настоящий ад. И возвращаться в ад снова ему совершенно ни к чему.
   — Джосс, тебя послушать, можно подумать, что над тобой висит какой-нибудь кошмарный диагноз. Вроде шизофрении. Но ведь это не так. Твоя единственная проблема состоит в том, что ты не можешь смириться с потерей семьи и перестать бояться жизни.
   — Ты говоришь, как доктор Причард.
   — Это еще кто?
   — Мой психотерапевт.
   — Ты ходишь к психотерапевту? Надо же, а мне даже не сказала!
   — Было бы о чем рассказывать, — невесело ухмыльнулась я.
   — Вот в этом ты вся.
   Элли не на шутку разозлилась, в голубых глазах вспыхнули искры — в точности такие, как у Брэдена.    — Не рассказать своей лучшей подруге о том, что ты ходишь к психотерапевту! Уму непостижимо! А Брэден хотя бы знает?
   — Да, — буркнула я с видом школьницы, которую распекает учитель.
   — И на том спасибо. — Элли сокрушенно покачала головой. — Пора смириться с тем, что твоих родных больше нет, Джосс. Как только ты это сделаешь, все жизненные проблемы и неурядицы перестанут тебе казаться такими уж страшными. Ты поймешь, что сможешь выдержать все, когда рядом Брэден. Поймешь, что оберегать его от своей любви — невероятная глупость. Он большой мальчик. Он знает тебя намного лучше, чем я. И, о чудо из чудес, несмотря на это, он хочет быть с тобой.
   — Мне кажется, в твое тело вселилась доктор Причард. Вот уж действительно, чудо из чудес.
   — Я не шучу, Джосс. Прекрати эту дурацкую игру, пока не поздно.
   — Я же сказала, это не игра.
   Элли пристально смотрела на меня. Что-то в выражении ее лица заставило меня насторожиться.
   — Ты что-то знаешь? Говори, не темни!
   Несколько секунд Элли молчала, словно решая, стоит ли со мной откровенничать. Все это время в животе у меня ползали муравьи. Или какая-то другая противная живность.
   — Сегодня мы с Адамом обедали в ресторане, — изрекла она наконец.
   — Да знаю я. Я же видела, как вы уходили. А сама осталась дома, поработать над своим несчастным романом, к которому я, кстати сказать, сто лет не прикасалась.
   — Ну да. — Элли потупилась, избегая смотреть мне в глаза. — С нами обедал Брэден. Он привел с собой нового менеджера «Пламени».
   — Что дальше?
   Элли наконец взглянула на меня. С жалостью и сочувствием.
   — Этого менеджера зовут Айла. Высокая блондинка с изумительно красивыми ногами. К тому же, как ни странно, очень милая и остроумная.
   Внутренности у меня завязались узлом, а сердце билось где-то в горле.
   — Джосс, они друг с другом заигрывали. — Элли грустно покачала головой. — Я просто глазам не верила. Конечно, Брэден флиртует со всеми женщинами подряд, но тут он был… очень внимателен. В общем, мне показалось… между ними что-то происходит.
   Ревность — кошмарная вещь. Боль, которую она причиняет, невозможно сравнить ни с чем. Но уж если необходимы сравнения, могу сказать — ощущение было такое, словно у меня разорвали грудь, вырвали сердце и легкие и набили грудную клетку булыжниками. Я таращилась на нарядную елку, чувствуя, что земля уходит из-под ног. Так вот почему он не пришел в бар.
   — Джосс? — Элли легонько коснулась моей руки.    Я взглянула на нее. Не плакать, только не плакать.
   — Еще одно доказательство того, что я поступила правильно, — выдавила я и даже ухитрилась растянуть губы в улыбке.
   Элли яростно затрясла головой, но не нашла что ответить.
   — Все складывается наилучшим образом, — произнесла я, поднимаясь.
   Мне необходимо было побыть одной.
   — Я порвала с ним, потому что хотела, чтобы он нашел нормальную девушку. Девушку, которая его достойна. И он не замедлил это сделать. Тем самым избавил меня от чувства вины, что с его стороны очень любезно. Ну а в том, что он меня не любит, я никогда не сомневалась, а теперь убедилась еще раз. Ведь никто не станет флиртовать с другой девушкой сразу после разрыва с любимой? Так что все складывается наилучшим образом, — дрожащим голосом повторила я.
   — Ничего не наилучшим! — прошипела Элли. — Знала бы, что ты все так вывернешь, ни за что не стала бы тебе рассказывать.
   Я вышла в холл, она брела за мной и без умолку что-то говорила, но я ее не слушала. Слушать я не могла бы при всем желании — мешала стучавшая в ушах кровь.
   — Джосс, тебе надо одуматься и прекратить его динамить, — донеслось до меня, как сквозь вату. — Вернись к нему, пока не поздно. Слушай, если хочешь, я…    Я захлопнула дверь перед ее носом.
   — Джосс!
   Элли принялась колотить в дверь кулаками.
   — Спокойной ночи, Элс!
   — Ну и хрен с тобой, — пробормотала она.
   Ее шаги удалились.
   Я твердо решила не плакать. Сдерживала слезы из последних сил. Но стоило мне броситься на кровать и свернуться калачиком, слезы хлынули ручьями.