the ocean

~~~

— Ты вроде бы мне не поверил, — с усмешкой вторит его тону Чимин, присаживаясь рядом по привычке и по привычке делясь запахом океана с Мином.

К ступеням школы подбирается лето, но свитера лишь сменяют друг друга, изменяя цвет и дизайн.

— Тебе не жарко? — загибая рукава у футболки.

— Мне холодно, — с грустной улыбкой.


~~~

— Не поделишься? — привычный вопрос разрывают порывы ветра. Как в первую встречу.

— Последняя, прости, — пожимает плечами Юнги, ожидая привычного скрипа двери.

— Ничего, — Чимин усаживается рядом и вырывает сигарету изо рта Мина. Дежавю.
Только в этот раз парень ворует у Юнги не тлеющий огонёк, а драгоценные затяжки успокоения.

— Эй! — тихо шипит Мин, откидываясь на низкую надстройку.

Чимин на это ухмыляется привычно и тянется к Юнги, оцарапывая ладони мелкими камушками. Ему не жалко, он поделится дымом из своих легких. Тот еще больше отдает солью и бризом, что вскруживает голову в разы сильнее, путая мысли и выбивая кислород.

Мин Юнги больше не дышит воздухом. Он дышит Чимином, который усаживается на бёдра и смотрит смело и дико, пьяно улыбаясь. Алкоголь Мин не чувствует, значит здесь что-то другое, но задумываться сейчас — быть дураком. А Юнги пока что себя дураком не считает.

От школы до дома Мина метров триста. Но кажется, что они превращаются в триста световых лет, когда голова уже не думает ни о чем, кроме... омеги. По крайней мере, так у Юнги. В затуманенном возбуждением взгляде Чимина все ещё проскальзывают осколки печали и ненависти. К себе.

Кровать Мина пропитывается солёным океаном, а тело Чимина терпким, едва сладким бергамотом. Мин Юнги больше не дышит воздухом. Он дышит Чимином. Чимин отмывается, стирая кожу до красных пятен, но метку не смоешь и аромат альфы не перекроешь даже духами.

~~~

Мин Юнги курит один вот уже две недели и пять дней.

Свитера Чимина сменились на плотные рубашки, а смешинки в глазах на разбитые льдины Ледовитого океана.

Мин Юнги продолжает дышать своим бризом. А Чимин продолжает задыхаться бергамотом и нюансами железа, поселившимися в ванной в его квартире, где появление занятых родителей — чудо из чудес.

~~~

Он был океаном. Тем, что прячет в своих недрах погребённое заживо прошлое и множество течений мыслей, сводящихся к одному выводу.

Чимин прячет предрассудки, или что там его губило все эти три недели (?) вместе с лезвиями в дальний ящик прикроватной тумбы. Смотрит в окно, стараясь улыбнуться, и непроизвольно касается метки кончиками пальцев. Прошлое призывно напоминает о себе едкой кислотой под рёбрами, обжигающей душу, но Чимин же решил стать другим. На один день он постарается.

Мысли текут в тех же направлениях, что и вчера, и позавчера, но он просто их не слушает, перебивая каждое слово в своей голове строчками в наушниках.

— Не поделишься? — тихое.

— Держи, — с выдохом облегчения и интересом в глазах.

Мальчик, который никогда не носит что-либо с коротким рукавом сидел перед ним в футболке.

— Что с рукой? — указывая кивком на бинт, сковавший запястье.

— Пустяки, — мягко, как сотни раз до этого, улыбается Чимин. Прошлое всегда с нами. — Сходим к тебе после уроков?

Мин кивает и отправляет в полёт струйку никотина.

Чимин облокачивается спиной на плечо Юнги, укладывает голову на него же и выпускает облако дыма, пытаясь перекрыть им солнце. Не получается.

Чимин бы рад начать дышать бергамотом, а не этими дешёвыми сигаретами, вот только он любить разучился где-то между «ты неблагодарный бездарный ребёнок», первой громкой пощёчиной лет в шесть и извечным одиночеством. Но он позволит Мину дышать собой. Потому что ему не жалко. Хоть на что-то он способен.

~~~

Чимин улыбается. Мягко, по-доброму, иногда даже ярко. Чимин смотрит на мир с поблескивающими смешинками в глазах. Но не с любовью. Чимину нравится мир, но не жизнь, Чимину нравится Юнги, но он его не любит. Противоречия топят, а успокоения в голове своего эффекта плацебо не дают. Чимин думает, что так правильно, поэтому, смотря на мутный силуэт в запотевшем зеркале, глотает безвкусные таблетки, запивая водой из-под крана. И выводит на той же отражающей холодной поверхности немеющими пальцами «Ты должен выжить». Не себе. Тому, кто им дышит.

Вода в ванной тёплая, свежие порезы не ощутимо щиплет, а глаза закрываются сами собой. Дрожащие руки едва ли могут добыть огонь из чикфаера, и Чимин усмехается, вспоминая борьбу Мина со своей зажигалкой в первую их встречу. Пламя всё же вырывается, а яркий полароидный снимок начинает гореть, душа своим отвратительным запахом и превращающимися в пыль воспоминаниями. Остатки смешиваются с оранжево-красными разводами, окутывая белую кожу медленно засыпающего парня грязной пленкой.

Чимин хочет стать той же пылью, что и режущая лёгкие радостная улыбка Мина где-то рядом с ним в неизвестном парке.

Вечно занятые родители решают появиться слишком не вовремя. Так думает Чимин.
А Юнги их лишь безмолвно благодарит и осознаёт: он дурак.