И тьма грядёт

Глава 5. Огни Рая

— Да, прости, — отозвался Гавриил, разглядывая Аделаиду.

В лёгких светлых одеждах она сама казалась ему ангелом. Ангелом в людском понимании. Такая чистая, невинная... И её попытался осквернить Люцифер так же, как и сейчас пытается её потомство. Если бы Аделаида знала! Но Гавриил понимал, что эта новость незаслуженно ранит до глубины души. Христианское прощение в руках Аделаиды было даровано всем. Даже тем, кто его не хотел и не заслуживал.

— И что же тебя так увлекло?

Но Гавриил не мог и лгать.

— Люцифер. Только он не увлёк, нет. Он стал ещё большим змеем, чем был.

— Не говори так. — Тихая просьба скорбным шелестом отозвалась в ветвях вишни.

Сколько бы усилий не прилагал Гавриил, Аделаида всегда оставалась отстранённой, в последние годы своей жизни она стала смотреть на всё со стороны, оживая лишь в те моменты, когда речь заходила о Люцифере. Как Отец любил его больше всех братьев, так и Аделаида отдала ему почти всю себя.

Много лет назад — Гавриил помнил тот день так же ясно, как и сегодняшний — он столкнулся с братом и восстал ради одной смертной души. Ради женщины, которая теперь светлой тенью сидела перед ним, виновато приглаживая юбки. Гавриил восстал, потому что верил, что Аделаида заслуживает покой Рая, а не мятежные огни Ада, он отдал всего себя: силы, всё ту же веру и даже мысли — чтобы спасти заплутавшую душу.

И спас. Метавшаяся между светом и тьмой, Аделаида выбрала свет, выбрала Бога и вечность с Ним и Его сыновьями. Она отвергла Люцифера ради спасения души, которая так за него болела. Падший брат вновь проиграл, но отчего-то всё равно казался победителем.

И поэтому Гавриил не мог простить этой привязанности. Он хотел верить, что в Раю Аделаида позабудет Люцифера, а его образ сотрётся и останется слабым воспоминанием, но всё вышло иначе.

— Не говори так. — Просьба разнеслась по саду и зазвенела тяжёлым эхом, отдалась ноющей болью в груди.

— Я бы и не говорил, — горячо зашептал Гавриил. — Но разве маленькая Аделаида, твоя внучка, заслужила тьму, толком не увидев света? Разве это честно? Справедливо? Разве так поступают с невинными агнцами?

Братья всегда говорили, что Гавриил рассуждает, как ребёнок. Но с Аделаидой он мог себе позволить не стесняться своих мыслей. Она была матерью, да, именно матерью. Заботливой и понимающей. Аделаида любила их всех, не выделяя и не обижая никого, и ссоры между братьями делали ей больно, даже тогда, когда она была гордой виконтессой Альби, Каркассона и Безье. Всегда стараясь примирить, успокоить, отговорить от безумства, Аделаида незримой тенью была рядом и всегда же могла выслушать. Понять и даровать прощение. Аделаида умела всё то, что не умел Отец, что не умел старший брат, никто из братьев. Иногда Гавриил думал, что она им всем в самом деле мать, такая же добрая и славная, как Мария для Иисуса Христа.